- Они все уже ждут меня на корабле, - ответил критянин, оглянувшись на нее: в глазах его отражались всполохи. - Мы уплывем, если только пробьемся наружу из города.
Они влились в поток беженцев; мужчины стали передавать друг другу малышей, по очереди защищая своих спутников. Дважды обезумевшая толпа чуть не разделила их; Критобулу пришлось кого-то ранить, когда у одной из девушек попытались вырвать сундучок с украшениями царицы. Но в конце концов они проложили себе путь за северные ворота - конечно, городские ворота были давно распахнуты, не устояв перед таким натиском.
Стало видно, что люди, бегущие в сторону Гераклейской бухты, во множестве садятся на корабли и покидают ионийские берега.
Критобул перебросил нож из руки в руку; он сплюнул на песок.
- Как бы у нас не отбили корабль, - пробормотал наварх.
Однако его люди себя отстояли. Черная бирема, выделявшаяся среди других, была готова принять на борт царскую семью: матросы Критобула, приветственно замахавшие царице и остальным, направили к берегу лодку.
Когда женщины начали садиться в нее, фиванские стражники, которые шли с ними, простились с Поликсеной, чтобы вернуться к своим. Теперь их вряд ли кто-нибудь уличил бы.
Беглецы переправились на корабль, по очереди поднявшись на борт черной биремы… и наконец Поликсена получила возможность сесть, пока мужчины управлялись с остальным. Неужели все?..
Проложить себе путь среди судов, теснившихся в гавани, оказалось не самым легким делом; но скоро, лавируя между высокими бортами триер и маленькими челноками, они вышли в открытое море. Лунная дорожка расстелилась перед ними.
Критянин посмотрел на всех, кого он спас, и счастливо рассмеялся.
- Теперь домой, на остров Миноса!
Поликсена улыбнулась в ответ. Она и не сомневалась, что Критобул первым делом пожелает отвезти домой жену и детей.
- А где Геланика? Как она, кстати?
Царица забеспокоилась, вспомнив, что Геланика была на сносях; или ей уже полагалось родить. Поликсена не знала точно.
- Геланика спит сейчас внизу, с нашей дочкой. У нас родилась девочка, две декады назад, - гордо сказал Критобул: точно речь шла о его собственной плоти и крови, а не о ребенке жениного любовника.
- Чудесно, - искренне сказала Поликсена.
Миноец кивнул.
- Очень красивая малышка… персидские полукровки часто такие бывают, госпожа. У нее черные волосы, как у тебя, а глаза зеленые - в мать. Моя жена назвала ее Поликсеной.
Коринфянка не могла понять - льстит это ей или оскорбляет; и решила просто от всего сердца поблагодарить своего наварха, сделавшего для них невозможное.
И даже то, что Мелоса с ними больше не было, теперь казалось приемлемой ценой за такое спасение.
========== Глава 217 ==========
Была уже осень, и штормило; плавание до Крита, на самом деле, было почти столь же опасно, как и бегство из Милета. Хотя им не пришлось бороться с бурей, самым маленьким детям и недавно родившей Геланике несколько дней было плохо. Служанки Поликсены, никогда не бывавшие в море, тоже чувствовали себя неважно.
Поликсена и ее дети страдали от утраты всеми любимого члена семьи. Когда прошла эйфория, охватившая их после спасения, явились мысли о Мелосе и о других, кого они мнили погибшими. Фрина, потерявшая мужа, казалась самой несчастной; и Никострат тоже был невесел.
Поликсена мучительно вспоминала не только Мелоса, но и верного опытного Мануша, и некогда страстно влюбленного в нее Гобарта, и Делия, и Алфея с Нестором, и своих египтян; ей очень жаль было и любимого коня. Флегонт, если не пошел на ужин оголодавшим солдатам, теперь наверняка достался какому-нибудь равнодушному фиванскому или афинскому всаднику.
Поликсена оставила позади так много, что не могла даже сказать - чего ей жаль больше…
На Родосе, на полпути между Ионией и Критом, они вынуждены были сделать остановку, чтобы пополнить запасы пресной воды и провизии. Изобильный Родос славился своим гостеприимством. В порту они сняли несколько комнат в доме для богатых путешественников - эти комнаты обслуживали искусные рабы, и там была устроена даже купальня на критский манер: с бежавшей из труб проточной водой, которая, по холодному времени года, подогревалась хитрым способом в соседнем помещении.
Несколько дней все просто блаженствовали, забыв о своих заботах. Поликсена была счастлива дать отдых своим ранам. Хотя ионийская царица оставалась значительно более здоровой и крепкой, чем многие женщины ее лет, - те женщины, разумеется, которые доживали до ее лет, - от морской сырости ее левая нога разнылась и голова временами тоже болела.