Глава 19. Обращение.
Чернота поглотила меня. Я не осознавал реальности, когда яд медленно начал распространяться по моему телу, проникая в капилляры, сосуды, артерии. Огонь тонкими струйками тек по венам, сжигая и изменяя их. Именно этот настойчивый огонь выдернул меня из небытия - сердце сжалось, как от удара электрошоком и я ощутил свое тело... объятое безжалостным пламенем. Да-да... конечно - лихорадка. Руки безвольными плетьми лежали вдоль тела... как же я ослабел...даже глаз открыть не в состоянии... Но что же это? Неужели жар может быть таким? Проклятая лихорадка доканает меня, точно...в голове постепенно прояснялось и я вспомнил, что Науэль укусил меня...Значит это не болезнь...я что-же? Перевоплощаюсь? Будто в подтверждение моих предположений боль внезапно усилилась - меня словно с головой окунули в чан с расплавленной сталью. Че-е-ерт! Зачем же мое сознание вернулось ко мне? Я заорал и выгнулся дугой: «Кто-нибудь... Науэль!!! Сбросьте меня в реку! Потушите это адское пламя!» - Из ошпаренной глотки вырывался только свистящий хрип. Кто-то сильный прижал меня, подавляя мои метания. Я вырывался, но он был сильнее. БОЛЬ... всепоглощающий, необъятный океан боли... Я барахтался в нем как в раскаленной лаве, проклиная тот день, когда родился на свет. «Убейте меня!!! УБЕЙТЕ»...Когда нещадное солнце жгло мою кожу в Румынии - это было больно, но я с радостью пережил бы ту боль еще тысячи раз. Когда мои кости дробились и ломались - это тоже было больно, но я с радостью вытерпел бы ту боль еще тысячи раз...Я метался как уж на сковородке. Сколько прошло времени я не знал, я перестал ощущать его течение - может, час, а может - год? Реальность казалось мне кошмарной огнедышащей вечностью. Когда началась эта изощренная пытка - я не помнил, и когда она прекратится? Неизвестно. ЧЕ-Е-ЕРТ!!! - Терпи, Джейкоб. Скоро все закончится, - услышал я голос Науэля. И только крепче сжал зубы. Постепенно к боли добавилась еще и нестерпимая жажда. Сухо было не только во рту, и пылающей глотке, но, кажется, и в желудке тоже было сухо - стенки его слиплись, и только большой глоток какой-нибудь жидкости мог спасти меня, разлепить ссохшиеся внутренности. Чем больше я об этом думал - тем сильнее хотелось ПИТЬ. Я вдруг понял, что распухший язык не пропустит в легкие ни глотка воздуха, и я просто задохнусь...Нестерпимый огонь и нестерпимая жажда. Сколько еще они будут терзать меня? Словно услышав мой мысленный, вопль Эстель произнесла: - Сколько еще, Науэль? - Еще двое суток. А-А-А... еще 48 часов! 2880 минут! 172800 секунд! Каждую из которых я должен буду провести в АДУ...я начал отсчет. - Хотя, я думаю у него отличный метаболизм. Может все закончится быстрее. Эти слова вселили в меня надежду. Я цеплялся за цифры, огненными знаками вспыхивающие перед моим мысленным взором Спустя восемдесят шесть тысяч секунд что-то изменилось: пламя в моем сердце стало еще горячее, хотя я и не представлял, как такое возможно. Но, зато огонь постепенно утихал в моих конечностях. Руки и ноги остывали, и я почувствовал что-то вроде облегчения. Жар сосредоточился теперь в районе груди и головы. Ну, хоть какие-то перемены! - Ох, Науэль... он так страдает, - всхлипнула Эстель. - Мне так больно смотреть на его мучения. - Это неизбежная плата за бессмертие, - ответил ей брат. - Не переживай, Джейк не кисейная барышня. Это для него всего лишь очередное испытание. Он и не догадывался, насколько переоценил мои возможности! Если бы я только ЗНАЛ! Сто раз бы подумал... А ведь Белла предупреждала, а я ей не поверил! Дурак! Белла...Как же она вынесла все это? Я внезапно осознал, что могу думать, могу чувствовать...еще что-то, кроме боли. Другие эмоции, вызванные воспоминанием о Белле, мощной волной захлестнули сознание. Словно в ответ на это сердце стало набирать обороты, казалось, оно вот-вот взорвется, как паровой котел. Оно ухало и скакало бешенным галопом и все что я слышал - только его оглушающий стук, гулко и ритмично сотрясающий грудную клетку. Пламя гасло, спалив все что можно в моем теле, но огонь в груди вдруг вспыхнул с небывалой силой и взорвался последней нестерпимой вспышкой... Белла... БЕЛЛА - пульсировало в моем воспаленном мозгу...сердце неловко толкнулось и замерло. Я судорожно пытался вдохнуть, но легкие словно окаменели. Все. Мне конец. - Скоро, - прошептал Науэль... и Тишина... Тишина была убийственной, она тоненько звенела в ушах, дрожала внутри головы... Первый раз в жизни я понял что значит «слышать тишину» - Это когда звук рождается внутри черепной коробки, и мозг понимает, что этого звука нет, но уши слышат. Слышат пронзительный звон. Может, я уже умер? И оттого больше не чувствую боли, не слышу своего сердца? ... Чувства вернулись ко мне все и сразу - в ошеломляющем объеме - я чувствовал ВСЕ запахи - нагретой солнцем воды, сухих камышей, из которых сделана лодка, речного песка, камней, мелких земноводных... Легкий ветер приносил все новые и новые запахи и я знал, что так пахнут горы и далекие джунгли... а совсем рядом - волнующие терпкие ароматы - мужской и женский, я отличал мельчайшие нюансы: одежда, волосы