Глава 38. Лихорадка.
Вот уже вторую неделю я находился в радостно-изумленном настроении, каждый день, да что там! - Каждую секунду открывая для себя что-то новое, в этом маленьком родном человечке. Мое каменное сердце будто увеличилось в размерах, с трудом вмещая в себя это трепетное чувство безграничной, необъятной любви не только к сыну и Лисе, а, кажется, ко всему живому. Через эту любовь я, будто очищался всех своих бывших грехов, и причащался какой-то неземной, нездешней благодати.. Даже мой мир - жестокий и крайне опасный, стал казаться мне светлее и радостнее. Удивительное чувство. Спокойное, безмятежное... несравнимое ни с каким запечатлением - тревожным и чутким, лишающим сна и силы воли.... Сковывающим разум стальными цепями, поглощающим все мое внимание и жизненные силы, не оставляя в моей душе даже крохотного места для себя самого, для семьи, для друзей... ЭТА привязанность, напротив - делала меня мягким и сентиментальным. Я совершенно по-другому оценил заботу отца обо мне и сестрах, его безграничное терпение и всепрощение. И вдруг осознал, что был никудышным сыном: слишком эгоистичным и резким, порою... Так мой сын перекраивал мое сознание, даже не подозревая об этом - с легкостью и детской непосредственностью - одним взмахом крошечных ресничек. Впрочем, не меня одного малыш заставлял изумляться: первой неожиданностью было то, что Фрай, поправ все законы о наследственности, о доминантных и рецессивных признаках, как вампирских так и человеческих, становился все больше похожим на Лису: это выражалось во всем: и в том, что его глаза были насыщенного оттенка молодой листвы, с теплыми золотистыми вкраплениями - совсем как у матери, и в том, что зубы прорезались у него только спустя неделю... поначалу этот факт меня настораживал, ведь полукровки должны иметь к моменту рождения полный комплект, что бы выбраться из чрева матери самостоятельно... при этом воспоминании я мрачнел, но каждый раз одергивал себя, напоминая, что все прошло хорошо. Даже более того - отлично. Карлайл предположил, что это происходит потому, что он не успел дозреть самостоятельно. Роуз тоже так считала, напоминая мне, так же и о том, что Науэль, к примеру, развивался не такими быстрыми темпами, как Несс. Значит, это нормально для мальчишки. Но следующую странность не смог объяснить даже всезнающий док: мой сын в первый же день с огромным удовольствием приложился к материнской груди, в отличие от дочки Беллы, которая сразу же предпочла кровь. И этот факт наполнял меня безмерной гордостью. Хотя, когда у малыша появились зубы, я запаниковал - он ведь мог укусить Лису... Науэль был ядовит, а Фрай? Я не хотел проверять это обстоятельство, рискуя жизнью Лисы. Она все еще была слаба, хоть и пыталась храбриться. И шов плохо срастался. Может, если бы Лиса позволила Сью проколоть ей курс антибиотиков, то поправилась бы быстрее, но она хотела кормить сына грудью. - Лиса, давай я попрошу Сэта купить детское питание, - пытался уговорить ее я, когда в очередной раз принес малыша на кормление, - это же глупо: так рисковать своим здоровьем. Ты о нем подумала? - я протянул ей голодного кроху, нетерпеливо причмокивающего губами - ты не имеешь сейчас права рисковать своим здоровьем, хотя бы ради сына. - Я, отчего то, не мог сказать ей, чего еще опасаюсь, при виде того, как крохотный ротик жадно припадает к ее груди. - Джейк! Перестань! - Лиса сердито взглянула на меня, - у меня нормальная температура, я чувствую себя хорошо, значит, никакого воспаления нет и антибиотики мне не нужны. - сказала как отрезала. Я вздохнул, и понял, что спорить бесполезно. К тому же эта упрямая мамочка уже успела заручиться поддержкой Розали и Карлайла. - И еще, - Лиса не сводила глаз с малыша, продолжая кормить его, и я мог бы поклясться чем угодно, что не видел ничего прекраснее на свете, - пора бы купить мальчику кроватку. Это не дело, что он спит у тебя на руках. Так ты его совсем избалуешь, Джейк. - Я нехотя согласился, и уже на следующий день мы с Сэтом съездили в Порт-Лэнд и накупили всего - и кроватку, и матрасик и кучу игрушек-погремушек и даже баночки с сухой молочной смесью, на случай, если Лиса все же одумается. В тот же день, ближе к вечеру, Лиса буквально силком, выгнала меня на охоту, и дались ей мои глаза... «потемнели!», и что с того? И Роуз туда же! Если бы я знал, что ожидает меня по возвращении... А вернувшись я застал дома странную напряженную обстановку: Билли встретил меня на крыльце и первым сообщил, что малыш отказывается есть. Я пулей взлетел на второй этаж, откуда доносились сдавленные рыдания Лисы. Распахнув дверь, я увидел растерянную Розали, укачивающую кряхтящего Фрая, и поспешил забрать у нее сына. - Что с ним? - пробормотал я, и сердце мое отчаянно сжалось, когда сквозь плотную ткань пеленки я ощутил обжигающий жар, исходящий от маленького беззащитного тельца - Лиса, что с ним? - прокричал я, понимая, что ТАКАЯ температура точно не может быть нормальной, хотя сын и раньше казался мне горячим, потому что сам я мог только на короткое время накапливать тепло от других источников. И кожа моя практически всегда оставалась холодной. - Не знаю, - она взглянула на меня покрасневшими глазами, полными дикого страха, - он весь горит! Сделай что-нибудь Джейк! - Розали, звони Сью, быстро! - выкрикнул я, укладывая малыша на кровать и дрожащими руками распутывая пеленку: «Вода! Нужно обтереть его!» - вспомнил я, и метнулся из комнаты, через секунду возвращаясь с тазиком и полотенцем. Я боялся притронуться к малышу своими ледяными руками, что бы не заставлять страдать его еще больше. Что же это? Я знал, что полукровки не подвержены людским болезням. Никогда не наблюдал ничего подобного ни у Ренесми, ни у Эстель с Науэлем. Что происходит с моим сыном? Паника сжимала горло костлявой рукой. Я понимал, что Сью тут вряд ли поможет... будто в ответ на мои опасения, в комнату вбежала Розали: - Джейк! Только что звонила Элис, - сбивчиво зачастила она, так быстро, что Лиса не могла различить ни слова, и только напряженно всматривалась в наши лица, - она сказала, что заказала нам билеты на ближайший рейс. - А документы? - я быстро сообразил о чем речь. Видимо Элис «увидела» в каком состоянии находится Лиса. А почему - догадаться не сложно. - Документы готовы: наши паспорта и свидетельство о рождении для Эфраима. Заказ уже оплачен два дня назад и мы можем забрать их хоть сейчас у Джея Скотта. - Тогда надо поторопиться. - Я быстро склонился над кроватью, взяв мокрое от слез лицо Лисы в ладони: - Все будет хорошо, любимая. Карлайл, сможет понять что это. - Я... я хочу быть с ним! - Лиса умоляюще сжала мои руки дрожащими пальцами. - Нет, - я не мог притащить ее еле живую в Вольтерру. Там сейчас полно посторонних и несдержанных вампиров. - Ты остаешься. Горячие слезы снова потекли по ее щекам, обжигая мои ладони. - Лиса, я клянусь тебе! - я поспешно поцеловал ее в висок, улавливая рваный, судорожный ритм пульса, - я клянусь! Я спасу его! Я сделаю все возможное. Все-таки хорошо, что Роуз была со мной рядом. Один я бы точно сошел с ума. Я не представлял, как нужно обращаться с больным младенцем, как, к примеру, разводить смесь? Хотя, Фрай, к еде так и не притронулся за все время, проведенное в пути. Состояние его нисколько не улучшалось, и он всю дорогу спал или находился в горячечном забытьи. Розали периодически прикладывала к его горячему лбу смоченную салфетку, которая высыхала прямо на глазах. Губки малыша спеклись и потрескались, но нам не удавалось влить в него даже каплю жидкости. И это было плохо. Очень плохо. Жар истощал его организм. И мог довести до полного обезвоживания. Кроме того, я с запозданием осознал, что Лиса и Билли остались совсем одни в особняке Калленов. В лучшем случае завтра Билли догадается сообщить Сэму об этом. А в худшем... до нашего возвращения они будут без должной охраны. Приходилось рассчитывать только на то, что волки, не забросили свою традицию ночами патрулировать лес. Нам не пришлось добираться до Вольтерры. Карлайл встретил нас в аэропорту, и отвез в заранее забронированный номер отеля. В которм уже успел развернуть целую лабораторию. Вот уже пятнадцать минут он что-то колдовал с реактивами, предметными стеклами, какой-то миниатюрной центрифугой и мощным микроскопом. Наконец он отстранился от всех этих стекляшек и глянул на нас: - Ну, что могу сказать - док сосредоточенно потер переносицу, - Эфраим не человек, и не вампир - у него 24 пары хромосом. - Это и так было понятно, Док, - недоумевал я, - как у полукровок - Или оборотней - задумчиво протянул Карлайл. - Что... что вы хотите сказать? Как такое возможно? - тем не менее я уже вспомнил свой «мононуклеоз», - я же вампир, а Лиса человек... как у нас мог родиться оборотень? - Это только мое предположение, Джейкоб, - заметил док, - проверить его невозможно. -Но как? - я все же не мог понять, откуда оно у него вообще взялось, это предположение. - Возможно, тело вампиров более изменчиво, чем мы предполагали, - пожал плечами Карлайл, - возможно в твоих тканях еще присутствует генетическая память о твоих прошлых воплощениях. Я содрогнулся: - Док, не х