— Метрах в тридцати от ямы, где лежала бочка, — начал Леонард, — растет старая груша. Я знал, что дикие груши жестки, но вроде заметил две поспелее. Положил миноискатель на землю. Подпрыгнул, ухватился за ветку. Потряс... Груши невозможно было даже надкусить. И когда наклонился взять миноискатель, то увидел, что из земли высовывается широкая макушка железного колпачка. Я присел, сдул листья, хотел вывинтить взрыватель... Честное слово, товарищ лейтенант, вы такого взрывателя тоже не видели...
Мы торопливо поднялись. У подножия уродливой, дряхлой груши лежал брошенный Леонардом миноискатель, рядом темнело пятно очищенного от листвы грунта размером с суповую тарелку. И в самом центре пятна, как проклюнувшийся после дождика гриб, угрожающе выглядывала из земли чуть заостренная шляпка. Даже на мой непросвещенный взгляд, взрыватель был крупнее обычного — при том, что из земли выглядывала только самая его макушка.
Лейтенант, взяв в руки миноискатель, прослушал все подходы к дереву. Звук в наушниках усиливался только по мере приближения к опасной шляпке. Велев нам отойти, Григорьев лег на землю и чувствительными подушечками пальцев стал отгребать от взрывателя песок, засохшие травинки и сосновые иглы.
Работал он осторожно и долго. Два или три раза делал короткий перерыв и лежал на земле, закрыв глаза. Но вот движения его стали быстрей и уверенней.
Григорьев позволил нам с Леонардом приблизиться. Из ямки торчал шестигранный колпачок. Он был гораздо крупнее взрывателя мины противотанковой и мог, по моим понятиям, принадлежать только мине морской.
— Лопату! — приказал лейтенант.
Он орудовал ею минут пять, не разрешая нам приблизиться.
— Вот так штуковина! — неожиданно присвистнул он.
Мы подошли и увидели странный предмет. Шляпка была шестигранным колпачком, навинченным на высокую горловину, впаянную в большой ящик. А ящик по длине и ширине напоминал средних размеров чемодан, но был раза в два толще и по самую горловину вымазан в смоле.
Григорьев на всякий случай проверил, не тянется ли от «чемодана» каких-либо сюрпризных проводов. Ничего не обнаружил. Бережно приподнял и перенес ящик на тропку. Зачем-то смахнул с него травинки и комочки земли. И принялся отвинчивать крышку горловины. Заскрипев, она поддалась. Он заглянул внутрь и — ничего не увидел.
— Пахнет бензином, — сообщил он. — По-моему, это бак от какого-то тяжелого грузовика. И в нем что-то есть, только не бензин. Бензин бы плескался.
В одном месте, у самого основания, горловина была плохо промазана, проржавела. Толя сильной рукой ее отогнул, как-то по-куриному, одним глазом, заглянул в отверстие и со словами: «Извольте получить свой заказ» — перевернул бак.
На землю выпал красноватый, ссохшийся кусок картона. Поблекшими золотыми буквами на нем было вытиснено: «Орден... к...ка».
Толя опять было взял в руки бак. Но я ему сказал:
— Стоп. Ничего больше не трогайте.
И побежал к шалашам. Там в вещевом мешке уже давно лежал без дела мой фотоаппарат. Еще на бегу я взвел затвор и, возвратясь к месту нашей находки, сделал первый кадр: бак и на земле орденская книжка. Затем я попросил Толю поставить бак на место, кое-как пристроил оторванную горловину. Снова щелкнул затвором: бак под корнем в земле.
Когда кончилась пленка в «Зените», я оглянулся. Весь наш кладоискательский отряд в полном составе стоял за моей спиной, не спуская глаз с нашей находки.
Еще толком не зная, что в этом железном просмоленном «чемодане», тут ли тетради Гайдара, я, однако, уже почти не сомневался, что перед нами тайник лесника Швайко. Или один из его тайников. И в порыве захлестнувшей меня радости, сказал:
— Мы всё нашли! Спасибо вам, дорогие люди! Спасибо, Леонард!
Саперы крикнули «Ура!».
Не знаю, слышал ли этот лес такое «Ура». Почти два десятка не слабых глоток орали что было сил. Затем саперы подхватили растерянного Леонарда и стали его подбрасывать. При каждом взлете он смешно взмахивал руками и ногами. С его головы слетела пилотка, из кармана посыпались блокнотик, кошелек, автоматическая ручка. Он не был готов к внезапно настигшей его славе. И мне показалось, что триумф пока не доставляет ему удовольствия.
Ждать фургон не имело смысла. Инструменты мы погрузили в экскаватор. И Николай Александрович собирался положить на сиденье и просмоленный бак.
— Это ж не мешок с гречкой, — обиделся лейтенант Толя. — Бак мы понесем на носилках.