В книге «Партизанской тропой Гайдара», обращаясь к читателю, я писал: «За тридцать семь лет своей жизни Аркадий Петрович прошел немало путей и дорог. Я последовал за ним только по одной. Быть может, ты, или твой друг, или твои сверстники пройдут по остальным и дополнят мой рассказ».
За минувшие годы пионеры-тимуровцы, литературные следопыты сделали немало ценных открытий. Главное из них принадлежит ребятам из школы № 16 города Черногорска в Хакасии. Вместе со своей учительницей Надеждой Петровной Карповой они разыскали людей, которые знали в 1922 году начальника второго боевого района по борьбе с бандитизмом Аркадия Петровича Голикова, а иные даже служили под его началом.
Черногорские тимуровцы пригласили меня к себе в гости, подарили тетрадный листок с восемью адресами. С помощью ребят удалось восстановить одну из самых волнующих страниц боевой юности Гайдара: его поединок с неуловимым атаманом Соловьевым.
«Сибирский эпизод» жизни Гайдара лег в основу фильма «Конец императора тайги», поставленного на Центральной киностудии детских и юношеских фильмов им. А. М. Горького.
И я снова говорю:
— Следопыты, тимуровцы! На путях-дорогах Гайдара вас ждет еще немало открытий!..
Часть I. «Я СЕГОДНЯ ВОЮЮ ПЕРОМ»
Кажется, что сейчас откроется дверь... и раздадутся его тяжелые шаги. Он войдет со своей полевой сумкой, висящей сбоку на ремешке, сядет на диван и положит ее рядом. В этой сумке — я уж это знаю хорошо — лежит начало, а то и конец его новой повести.
Эта сумка всегда была с ним, словно хранил он в ней собственную душу.
А давай-ка, Светлана, возьмем мы из-за печки мою походную сумку...
Аркадий Гайдар. Голубая чашка
Аркадий Петрович выскользнул из-под одеяла. Быстро и бесшумно, по давней армейской привычке, оделся. Взял со стула ремень с командирской пряжкой и на цыпочках вышел в коридор.
В ванной комнате он умылся. Причесал коротко стриженные волосы. Пройдя на кухню, выпил кружку холодной воды. И, довольный тем, что никого в такую рань не разбудил, тихонько отомкнул замок и очутился на лестничной площадке.
Здесь Аркадий Петрович взглянул на часы — двадцать минут седьмого. В самый раз.
По Большому Казенному переулку Гайдар спустился на улицу Чкалова, повернул направо, к Курскому вокзалу.
На привокзальной площади собралось много народу: штатские, военные, дети, женщины. Здесь смеялись, плакали, угощались на дорогу, пели под гармошку, где-то в стороне гремел духовой оркестр.
Отъезжающие — на прощание — держали на руках сонных в этот ранний час детей; перекрикивая музыку и неумолчный гул, спешили что-то сказать напоследок.
Внезапно, словно по волшебству, смолкли все оркестры и баяны. Командир с орденами, поднявшись на возвышение, прокричал в жестяной мегафон команду.
Площадь замерла... Затем тут же пришла в торопливое движение. Те, кто уезжал, снова стали прощаться, но уже поспешно и отрешенно, словно очутились вдруг за какой-то незримой чертой. И площадь медленно колыхнулась в сторону платформ и стоящих на путях эшелонов.
И Гайдар вспомнил: в августе четырнадцатого года, когда ему было десять лет, он бежал за ротой, с которой уходил на войну отец. Отец был в длиннополой шинели, папахе, с тяжелой винтовкой на плече. А он, мальчишка, не спускал с отца глаз и думал: «Неужели папку могут убить?» И вдруг не выдержал и со стоном зарыдал.
С той поры Гайдар терпеть не мог проводов, на себе много раз испытав: легче ехать на фронт самому, чем кого-то провожать.
И сейчас, не всматриваясь и не вслушиваясь в то, что происходило на площади — это все ему предстояло, — он спустился в метро. Доехал до Библиотеки имени Ленина. Прошел к Военторгу. Здесь у витрин и возле входа тоже собралась большая толпа. Все нетерпеливо поглядывали на стрелки круглых уличных часов.
Ровно в семь заговорил мощный репродуктор, установленный на фонарном столбе, и открылись двери Военторга. Народ спешно хлынул в магазин — многие очень торопились. А Гайдар и еще несколько человек подошли ближе к репродуктору: передавали сводку.
«В течение девятнадцатого июля шли ожесточенные бои на Псковском, Смоленском и Новоград-Волынском направлениях...»
...Что-то давнее, казалось, напрочь забытое начало всплывать в памяти... Ну конечно, девятнадцатый. Он, Гайдар, был курсантом Киевских командных курсов. Его выбрали — в пятнадцать лет — секретарем партячейки, дали отряд и поручили в лесах под Новоград-Волынском уничтожить банду атамана Оглобли. Но Оглобля был опытен и хитер, его долго не удавалось обезвредить, пока... не помог сам атаман.