- Здорово, Олег, рассказывай.
Тимоха протянул руку своему прямому начальнику.
- А что рассказывать, нет там сумки. И дятел этот, я так и не понял - действительно не помнит, куда сунул, или дурака включает. Тряхнуть бы его хорошенько, но нельзя, муж самой Люси Габо.
- Дятла тряхнуть разрешаю, но без фанатизма! По нему и раньше вопросы были!
На этот раз шлепок от крепкой ладони Ады вышел особенно звонким, и Сеня охнул от неожиданности. Больше главарь в беседе участвовать не пытался и только сладострастно мурлыкал под ее сильными и нежными пальцами.
- Олег, я абсолютно уверен, что если ты все обыскал лично, то сумка в другом месте. Кстати, что в ней еще ценного, кроме контракта?
- Да ничего особенного, я опросил Люську. Права, ключи от машины, косметичка, флакон духов французских, валерьянки бутылка. Ну, контракт еще, а это пачка бумаг не особо толстая. Документы, билеты, денег приличная сумма...
Тимоха задумался: что-то в этом списке его озадачило.
- А почему именно валерьянка? Она что, не может позволить себе нормальных успокоительных?
- Все, что в таблетках и дорогое - это или химия, или привыкание вызывает. Люся боится зависимости и правильно, кстати, делает. Кроме того, мы должны радоваться, что именно валерьянка. У ее муженька утром руки воняли. Я сам нюхал, запах реально есть.
- Ясно, что думаешь предпринять?
На самом деле Тимохе ясно ничего не было, дело выглядело непрошибаемой бетонной стеной, методично ломать которую тупо не позволяло время.
- А тут и думать нечего - трясти надо этого перца. Я с бывшими коллегами связался, сказали, что в их дачном поселке кто-то наркотой барыжит. 'Экстази' там, 'Спайсы'. А при обыске как раз приличный пакет 'Спайса' выскочил.
От сказанного Тимоха сразу воспрял.
- Значит, завтра едем трясти? А я вроде слышал, что он смылся в день обыска?
Олег хмыкнул и произнес с нотками превосходства:
- Да у сестры он на квартире, раны зализывает. Ждет, когда Люська позовет домой. У них подобные истории каждый месяц.
- Какаду - жаба в перьях, жако хороший! - глубокомысленно произнес Гаврила и издал наиболее мерзкий звук из своей богатой коллекции. По стеклу, сильно нажимая, провели пальцем.
Утром, после короткой беседы на крыльце офиса 'Металлосбора', друзья-сыщики решили не пороть горячку и разделить усилия. Олег, прихватив приличную сумму на представительские расходы, двинул на встречу с бывшими коллегами. От них требовалось срочно прокачать мобильный Люськиного мужа и возможные контакты. Тимоха, в свою очередь, двинул на злополучную дачу, намереваясь хорошенько 'поводить там жалом' и плотно пообщаться с Люсей. И, разумеется, с утра пораньше позвонил Сеня и с ходу изгадил настроение. Напомнил, что в их распоряжении один сегодняшний день, завтра уже можно не торопиться.
Люсьен встретила Тимоху с опухшим лицом, всколоченной прической, запахом валерьянки и немедленно предложила стопку текилы без лимона. Пить после вчерашнего не хотелось категорически, он терпеть не мог опохмелок, но скрипя сердцем согласился. Люся не была дурочкой, что от нее хотят, поняла сразу и про свое замужество рассказала без купюр и недомолвок. Так, обычная история большой любви хорошей и не особо красивой девочки к плохому русскому парню-мажорику. Тот мало того, что нигде подолгу не работал, так еще и постоянно ныл, склоняя ее к переезду за границу. Ее работу в холдинге ненавидел, считал Ростов тухлой провинцией и находил утешение в спиртном, спайсах и разных веселых таблетках. Переехать проблемы не составляло, и у него, и у нее имелист весьма небедные родители. Но Люся выступала категорически против - карьера в 'Металлосборе' ее устраивала. Тимоху начали одолевать смутные подозрения, но информации явно не хватало.
- Скажите, Люся, а где вы на даче мясо жарите? Ну, шашлык там, барбекю. Насколько мне известно, каждый уважающий себя дачник просто обязан оборудовать штатное место.
Вместо ответа он увидел обескураженное и растерянное лицо женщины.
- Так есть место - мангал на улице оборудованный, он мне в годовую премию обошелся. Пойдем, покажу, если интересно.
Ну еще бы не интересно! Шикарный, стационарно оборудованный кирпичный мангал со встроенной жаровней и совмещенный с открытой, под казан, печкой. Большая труба, куча разных полочек и закуточков. Отметив про мастерство неизвестных каменщиков, Тимоха снял с крючка кованую кочергу, которая сама по себе представляла шедевр кузнечного искусства. Его интересовали старые угли в жаровне, в которых он с азартом принялся ковыряться, внимательно всматриваясь в содержимое.