Таким образом, Божья воля иногда определяется только тем, что подобает; иногда основанием её служит польза; иногда — обусловленная необходимость; что же до абсолютной необходимости, то с ней Бог хочет только себя самого.
Глава 87. О том, что у Божьей воли не может быть причины
Однако из того, что мы можем указать на некое основание для Божьей воли, вовсе не следует, что у неё есть какая-то причина.
Причина хотения для воли — цель. Но цель Божьей воли — Божья благость. Следовательно, она для Бога — причина хотения, но ведь она тождественна самому его хотению.
Что же касается других [вещей], которых хочет Бог, то ни одна из них не служит причиной для его воли. Одна из них служит причиной другой[377] сообразно порядку, в котором они подчинены Божьей благости. Таким образом, понятно, что Бог хочет одних [вещей] ради других.
Однако не следует полагать, что в Божьей воле присутствует некое рассуждение (дискурс). Так, где есть один акт, не бывает дискурса, как было показано выше применительно к уму (1,57). Бог хочет и себя, и все прочие [вещи] одним актом: ибо его деятельность есть его сущность, [а она проста].
Изложенное [в предыдущей главе] опровергает заблуждение некоторых [людей], утверждающих, будто все [вещи] происходят от Бога в силу одной лишь его простой воли, так что ни у чего нет другого основания [для бытия] кроме того, что Бог [так] хочет.[378]
Это противоречит и Божественному Писанию, которое сообщает, что Бог создал все сообразно порядку своей мудрости. Так, в Псалме говорится: «Всё соделал Ты премудро» (103:24). И в Книге Премудрости сына Сирахова: «Бог излил премудрость Свою на все дела свои» (1:9).
Глава 88. О том, что у Бога есть свобода решения [379]
Из вышеизложенного можно доказать, что у Бога имеется свобода решения.
О свободе решения мы говорим применительно к тем [вещам], которых мы хотим не по необходимости, а по собственному произволу.[380] Так, мы свободны решать, хотим ли мы бежать или идти шагом. Но Бог хочет всех [вещей], кроме себя самого, не по необходимости, как показано выше (1,81). Следовательно, Богу подобает иметь свободу решения.
К тому же. Воля Бога, там, где она не определена его природой, склоняется [к тому или иному решению] разумом, как показано выше (1,82). И о человеке говорят, что он, в отличие от прочих животных, обладает свободой решения, именно потому, что хотеть чего-то склоняет его разум, а не заставляет природа, как у зверей.[381] Следовательно, у Бога есть свобода решения.
И еще. Согласно Философу, «воля есть цель, а выбор относится [не к самой цели, а] к [средствам], которые [служат] для [достижения] цели».[382] Следовательно, раз Бог хочет самого себя как цели, а прочих [вещей] — как [средств] к цели, значит, в отношении себя у него есть только воля, а в отношении прочих — выбор. Выбор же совершается всегда путем свободного решения. Следовательно, у Бога есть свобода решения.
Кроме того. Человека называют господином своих поступков потому, что у него есть свобода решения. Но в наибольшей степени это [свойство] подобает первому деятелю, чьё действие не зависит от другого. Значит, Бог обладает свободой решения.
Впрочем, это же можно заключить из смысла самого слова. Ибо «свободным называется то, что само себе причина», как говорит Философ в начале Метафизики.[383] Так кому же больше подобает свобода, как не первой причине, которая есть Бог.
Глава 89. О том, что в Боге нет страстей [384]
Из вышесказанного можно понять, что в Боге нет страстей.
В самом деле: от возбуждения ума страстей не бывает, но только от чувственного возбуждения, как доказывается в Физике [385] Но такого возбуждения в Боге быть не может, ибо у него нет чувственного познания, что явствует из вышеизложенного (1, 44). Следовательно, у Бога не может быть страстей.
Кроме того. Всякая страсть связана с каким-либо телесным изменением: либо со сжатием или расширением сердца, либо еще с чем-нибудь в этом роде. Но ничего подобного не может происходить с Богом, так как у него нет ни тела, ни телесных сил [т.е. способностей, связанных с телом ], как показано выше (1, 20). Следовательно, в нем нет страстей.
И еще. Во всяком страстном возбуждении переживающий его как бы [насильно] выволакивается за пределы своего общего, уравновешенного, или естественного состояния. Признаком этого служит то, что если такое возбуждение становится всё напряжённее, живые существа от него погибают.[386] Но Бога невозможно вывести за пределы его естественного состояния: ибо он совершенно неизменчив, как показано выше (1, 13). Выходит, в Боге подобных страстей быть не может.
377
Причиной не бытия, а того, что данная вещь оказывается предметом Божьей воли: т.е. вещи здесь рассматриваются не как сущие разной степени бытия, а как блага разной степени благости.
379
Liberum arbitrium — «свободное суждение, или решение», «свобода выбора». Это словосочетание еще с прошлого века было принято переводить по-русски как «свобода воли». Не видя принципиальной разницы между
382
Аристотель,
384
Passiones affectuum: и то и другое слово означает
386
Погибают, видимо, не от силы страсти, а от того, что страсть, «нацеленная всегда на что-то одно», заставляет забыть обо всех прочих жизненных потребностях.