К тому же. У разных вещей разные материи. В самом деле, у духовных и телесных [существ] не одна и та же материя, и даже у разных тел она разная, например, у небесных тел и тленных.[21] Собственное свойство материи — воспринимать форму; но само это восприятие в вышеупомянутых случаях различно. Применительно к духовным [существам восприятие формы материей] умопостигаемо: так, ум воспринимает виды вещей, которые ему нужно понять и помыслить, независимо от их материального бытия; небесные тела принимают новое положение, но не новое бытие[22], в отличие от тел, расположенных ниже. Следовательно, нет одной материи, способной воспринять вселенское бытие.
Бог же своим действием создает все бытие вообще, во вселенском масштабе.[23] Но такой материи, которая была бы соразмерна Богу, нет. Следовательно, Бог [при творении] обходится без материи.
Далее. Если что-то в природе вещей соразмерно другому и составляет с ним некий порядок, то либо одно из них [происходит] от другого, либо оба они [происходят] от чего-то третьего. Ибо порядок устанавливается там, где одно соотнесено с другим. В противном случае порядок или соразмерность были бы случайны. Но допустить наличие случайности в первых началах вещей нельзя, ибо тогда пришлось бы признать, что все прочие вещи тем более случайны. Следовательно, даже если бы была некая материя, соразмерная действию Бога, то либо одно из них должно было бы зависеть от другого [т.е. или Бог от материи, или материя от Бога]; либо оба — от чего-то третьего. Но так как Бог есть первое сущее и первая причина, Он не может быть порождением материи и не может происходить от какой-либо третьей причины. Значит, остается признать, что если бы и обнаружилась некая материя, соразмерная Божьему действию, ее причиной был бы Бог.
К тому же. Первое среди сущих должно быть причиной всего, что есть. Ибо если бы сущие не имели причины, в них не было бы порядка, как было только что показано. Порядок же, применительно к акту и потенции, состоит в следующем: в вещи, существующей то потенциально, то актуально, потенция по времени может предшествовать акту. Однако по природе акт первее потенции и, строго говоря, всегда должен ей предшествовать. Это очевидно уже из того, что потенция не может быть актуализована иначе, как с помощью чего-то актуально сущего. Но материя — потенциально сущее. Следовательно, Бог, который есть чистый акт, должен безусловно предшествовать материи, то есть быть ее причиной. Значит, Божье действие не предполагает с необходимостью предсуществование какого-либо материального субстрата.
И еще. Первая материя каким-то образом существует: ведь она есть сущее в потенции. А Бог есть причина всего, что существует, как было показано выше (II, 15). Значит, Бог — причина первой материи. А [первая материя потому и первая, что] ей никакая другая материя не предшествует. Следовательно, для Божьего действия не требуется предсуществования какой-либо природы.
Эту истину подтверждает божественное Писание, в котором сказано в Книге Бытия: «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт., 1:1). Ибо слово «творить» означает не что иное, как производить что-либо в бытие без всякой предлежащей материи.
Кроме того, Писание опровергает заблуждение древних философов, полагавших, будто у материи вообще нет причины. Наблюдая за действиями единичных деятелей, они видели, что всякому действию всегда нечто предлежит. Отсюда они сделали вывод, разделявшийся всеми [философами] без исключения, что из ничего ничего возникнуть не может.[24]Применительно к единичным деятелям это верно. Но они не достигли познания универсального деятеля, действие которого [создает] всю целокупность бытия. Его действие не нуждается ни в каком предлежащем [субстрате].
Глава 17. О том, что творение не есть ни движение, ни изменение
После вышеизложенного доказательства нетрудно понять, что Божье действие, которое не нуждается в предлежащей материи и зовется творением, не есть ни движение, ни изменение в собственном смысле слова.
В самом деле, всякое движение или изменение есть «действительность существующего в возможности, поскольку оно возможно».[25]Но этому действию [Бога] не предшествует нечто, существующее в возможности, что принимало бы это действие, как было показано (II, 16). Следовательно, это действие — не движение и не изменение.
И еще. Крайние [моменты] движения и изменения принадлежат к одному порядку. Они либо подчинены одному роду как противоположности; это очевидно при движении роста, качественного изменения и пространственного перемещения. Либо же они сообщаются в одной и той же потенции материи, как форма и лишенность при возникновении и уничтожении. Но при творении нельзя говорить о чем-либо подобном: ибо там нет ни потенции, ни чего-либо иного в том же роде, что предшествовало бы творению и служило бы подлежащим, как было доказано. Следовательно, там нет ни движения, ни изменения.
21
Согласно Аристотелю, материя — общий субстрат вещей, способных превращаться друг в друга. Собственно, аристотелевская первая материя — субстрат тел подлунного мира, где есть качественное изменение. У небесных тел материей служит пространство; соответственно, они не подвержены изменению и уничтожению; единственный вид движения, допускаемый их материей — перемещение. О третьей материи — интеллигибельной материи духовных субстанций, субстрате множественности — учили неоплатоники, начиная с Плотина.
22
Т.е. изменяются только по месту, но не по качеству, количеству и бытию (не возникают и не погибают). По Аристотелю, материя небесных тел — пространство (см.
23
Эта фраза построена в высшей степени нестандартно: Deus est totius esse activus universalites На месте activus естественно было бы ожидать causa effîciens, на месте universaliter — universalis, т.е. «универсальная действующая причина всего сущего». Здесь же Бог есть activus universaliter — т.е. «действующий универсальным образом», ибо создание умопостигаемых сущих, нетленных тел и материальных сущностей, подверженных рождению и гибели, предполагает по меньшей мере три совершенно различных типа деятельности. И totius esse activus — т.е. не просто «действующая причина всего сущего», но тот, кто продолжает действовать во всем, что причастно бытию, единственный источник actus — актуальности, или реальности, составляющих суть всякого бытия, согласно Фоме (см. Finance J.