Далее. Чем ближе какое-либо тело к первой материи, тем оно менее благородно; ибо оно тем больше существует в потенции и тем меньше в завершенном акте. Но элементы ближе к первой материи, чем смешанные тела, ибо они сами служат ближайшей материей для смешанных тел. Следовательно, простые тела по виду менее благородны, чем смешанные тела. Но чем благороднее тело, тем благороднее его форма. Значит, самая благородная форма — разумная душа — не может быть соединена с телами элементов.
И еще. Если бы тела элементов или какие-то их части были одушевлены благороднейшими душами — а разумные души именно таковы, — то чем какое-либо тело было бы ближе к элементам, тем оно было бы ближе к жизни. Но мы обнаруживаем прямо противоположное: в растениях меньше жизни, чем в животных, хотя растения ближе к земле. А минералы еще ближе [к элементам], чем растения; но в них жизни нет вовсе. Значит, мыслящая субстанция не соединяется с каким-либо элементом или его частью как форма.
К тому же. Жизнь всех тленных двигателей разрушается при избытке противоположного: животные и растения умирают от избытка горячего или холодного, влажного или сухого. Но именно в элементарных телах избытки противоположностей присутствуют в наибольшей степени. Следовательно, в них не может быть жизни. А значит, мыслящая субстанция не может соединяться с ними как их форма.
Далее. Хотя элементы в целом нетленны, отдельные их части уничтожаются, поскольку у них есть противоположности. Значит, если бы с какими-то частями элементов были соединены познающие субстанции, они, по всей вероятности, были бы способны распознавать то, что грозит им гибелью. Но эта способность — чувство осязания, которое способно распознавать горячее и холодное и прочие подобные противоположности; именно поэтому все живые существа наделены осязанием, которое необходимо для предохранения от разрушения и гибели. Но осязание встречается только в соразмерно смешанных телах.[494] Следовательно, никакие части элементов не могут быть одушевлены разумной душой.
И еще. Всякое живое тело перемещается под действием души: небесные тела, если они одушевлены, движутся по кругу; совершенные животные перемещаются вперед; устрицы расширяются и сжимаются; растения растут или съеживаются, и это тоже своего рода перемещения. Но в элементах наблюдаются только естественные движения, и не видно никакого движения, вызываемого душой. Следовательно, они — не живые тела.
Нам могут возразить, что мыслящая субстанция может соединяться с элементарным телом если не как форма, то как двигатель. На это мы ответим, во-первых, что о воздухе, например, этого никак нельзя сказать. Часть воздуха сама по себе не ограничена, поэтому никакая отдельно взятая часть воздуха не может обладать собственным движением, ради которого с ней соединялась бы мыслящая субстанция.
Кроме того. Если некая мыслящая субстанция соединяется с каким-либо телом естественно, как двигатель с соответствующим ему движимым, то движущая сила этой субстанции должна быть ограничена движимым телом, с которым она естественно соединяется: ибо движущая сила всякого двигателя не может превосходить способности к движению того тела, которое соответствует ему по природе. Однако смешно утверждать, что сила какой-либо мыслящей субстанции не превосходит в своей способности двигать любую данную часть любого элемента, или любое смешанное тело. Следовательно, нельзя считать, что какая-либо мыслящая субстанция естественным образом соединяется с каким-либо элементарным телом в качестве его двигателя, если она не соединена с ним как форма.