Ответ на возражение 1. Великолепие и величавость не принадлежат роду мужества иначе, как только в силу некоторого превосходства в величии, с которыми они имеют дело в свойственных им материях. Но то, что связано с превосходством, скорее требует совета совершенства, чем обязывающего предписания. Поэтому в отношении великолепия и величавости надлежало предоставить советы, а не предписания. С другой стороны, с тяготами и трудами нынешней жизни имеют дело терпение и упорство, причём не потому, что в них обнаруживается то или иное величие, но в силу самой природы этих добродетелей. Поэтому существовала необходимость в предписаниях терпения и упорства.
Ответ на возражение 2. Как уже было сказано (3, 2; -, 71, 5; -, 88, 1), утвердительные предписания обязывают всегда, но не постоянно, поскольку они обязывают в соответствии с местом, временем [и сопутствующими обстоятельствами]. Поэтому подобно тому, как относящиеся к другим добродетелям утвердительные предписания надлежит понимать как приуготовляющие ум в том смысле, что человек в случае необходимости должен быть готов их исполнить, точно так же надлежит понимать и предписания, касающиеся терпения.
Ответ на возражение 3. Мужество, в отличие от терпения и упорства, связано с наибольшими опасностями, в отношении которых следует соблюдать особую осторожность, и потому нет необходимости в том, чтобы заранее определять, как до́лжно поступать в том или ином частном случае. Терпение же и упорство, со своей стороны, имеют дело с меньшими тяготами и трудами, и потому определение того, что до́лжно делать, тем более, если речь идёт об общих случаях, не связано с бо́льшим риском.
Вопрос 141. О БЛАГОРАЗУМИИ
Соблюдая установленную последовательность, мы переходим к рассмотрению благоразумия: во-первых, самого благоразумия; во-вторых, его частей; в-третьих, его предписаний. Что касается благоразумия, то нам надлежит исследовать: во-первых, само благоразумие; во-вторых, противные ему пороки.
Под первым заглавием наличествует восемь пунктов:
1) является ли благоразумие добродетелью;
2) является ли оно особой добродетелью;
3) связано ли оно только с желаниями и удовольствиями;
4) связано ли оно только с осязательными удовольствиями;
5) связано ли оно с вкусовыми удовольствиями как таковыми, или только как с разновидностью осязательных;
6) что является правилом благоразумия;
7) является ли оно основной, или главной, добродетелью;
8) является ли оно наибольшей из добродетелей.
Раздел 1. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ БЛАГОРАЗУМИЕ ДОБРОДЕТЕЛЬЮ?
С первым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что благоразумие [или умеренность] не является добродетелью. В самом деле, никакая добродетель не направлена против природной склонности, поскольку, как сказано во второй [книге] «Этики», «приобрести добродетель для нас естественно»[222]. Но благоразумие удерживает от удовольствий, к которым, согласно сказанному во второй [книге] «Этики», мы склонны по природе[223]. Следовательно, благоразумие не является добродетелью.
Возражение 2. Далее, нами уже было сказано (-, 65, 1) о том, что добродетели взаимосвязаны. Но некоторые бывают благоразумными, не обладая при этом другими добродетелями, поскольку многие благоразумные люди бывают жадными или робкими. Следовательно, благоразумие не является добродетелью.
Возражение 3. Далее, из ранее сказанного (-, 68, 4) очевидно, что каждой добродетели соответствует какой-то дар.
Но дело представляется так, что у благоразумия нет соответствующего ему дара, поскольку все дары были уже усвоены нами другим добродетелям. Следовательно, благоразумие не является добродетелью.
Этому противоречит сказанное Августином о том, что «благоразумие – это имя добродетели».