Ответ на возражение 1. Как сказано в седьмой [книге] «Этики», хотя навык – это некоторым образом вторая природа, его, тем не менее, все же можно утратить[93]. Все дело в том, что хотя природа вещи вообще не может быть устранена от вещи, навык, хотя и с трудом, но устраним.
Ответ на возражение 2. Хотя у интеллигибельного вида и нет никакой противоположности, тем не менее, может существовать противоположность суждению разума и [даже] самому процессу его мышления, о чем уже было сказано.
Ответ на возражение 3. Если говорить о самой причине навыка, то следует отметить, что телесное движение не может разрушить науку, хотя и может препятствовать ее акту в той мере, в какой уму для его деятельности необходимы чувственные способности, деятельности которых препятствуют телесные изменения. А вот умственное движение разума может разрушить научный навык даже со стороны причины навыка. И точно так же может быть уничтожен навык добродетели. Когда же говорят, что «добродетели более постоянны, чем даже занятия науками», то это должно понимать как сказанное в отношении не субъекта или причины, но – действия, поскольку пользование добродетелью продолжается всю жизнь, тогда как занятие науками – нет
Раздел 2. МОЖЕТ ЛИ НАВЫК БЫТЬ УМАЛЕН?
Со вторым [положением дело] обстоит следующим образом.
Возражение 1. Кажется, что навык не может быть умален. В самом деле, навык – это простое качество и форма. Но простой вещью можно или обладать целиком, или не обладать вообще. Следовательно, хотя навык и может быть утрачен, тем не менее, он не может быть умален.
Возражение 2. Далее, если вещи приличествует акциденция, то это происходит либо благодаря акциденции, либо благодаря субъекту. Но навык не становится более или менее интенсивным благодаря самому себе, в противном случае из этого бы следовало, что виды могут более и менее сказываться о своих индивидах. А если бы он мог становиться менее интенсивным с точки зрения своей причастности субъекту, то из этого бы следовало, что акцидентным навыку может являться нечто, приличествующее ему вне его субъекта. Но, как сказано в первой книге трактата «О душе», если форме приличествует нечто вне ее субъекта, то такая форма может быть отделена[94]. Таким образом, из этого бы следовало, что навык является отделимой формой, что представляется невозможным.