– Ничего, – ответил Фрэнк.
– То есть мне показалось?
– Просто решил тебя поддержать.
– У тебя получилось, – с прежней резкостью бросил Бен и отвернулся.
Показывая, что в таком случае разговор окончен.
– Черт… – Лейка хлебнул пива.
Прошло с полминуты. Орсон продолжал молчать, спокойно глядя на коммуникатор, и Фрэнку ничего не оставалось, как продолжить разговор:
– У меня действительно есть дело.
– Тебе удалось меня удивить, – саркастически отозвался Бен.
– Неужели я настолько плохой актер?
– «Оскар» тебе не светит.
– Не надеялся, но все равно грустно, – Френк снова умолк, но на этот раз пить не стал. Повертел кружку по стойке, подобрал нужные слова и негромко произнес: – Парни говорят, что ты – бывший военный.
– Раньше я не видел тебя в этом баре.
– Мне позвонили.
– Кто?
– Какая разница? – Он вздохнул и наконец-то перешел к делу, ради которого явился в дешевый бар. – Ты не считаешь, что олдбагам имеет смысл держаться вместе?
– Зачем?
– Чтобы чувствовать себя нормальными, – развел руками Лейка. – С кем еще, если не со своими?
– Хочешь организовать профсоюз?
– Профсоюз, лигу, партию – не важно. Важно то, что нас выбрасывают на помойку, а мне это не нравится… – Орсон хотел вклиниться в речь собеседника, но тот не позволил себя перебить. Возможно, он действительно был адвокатом: – …важно то, что нас назвали опасными и постепенно лишают законных прав. А самое важное то, что нам даже не рассказывают о suMpa.
– Это вирус, – пожал плечами Орк. – Чего тебе еще нужно знать?
– Подробности.
– Какие?
– Ты действительно не понимаешь?
– Ты еще ничего не сказал.
– Говорить я буду потом, а сегодня хочу, чтобы ты по-настоящему задумался над происходящим.
– Меня уволили, – жестко бросил Орсон. – И сейчас я должен по-настоящему думать о том, как прожить остаток дней, потому что на усеченную пенсию особо не разгуляешься. – Он повернулся к стойке: – Еще кружку…
И, договаривая последнее слово, увидел на лице бармена страх.
«Черт!»
Потому что с таким страхом на него могли смотреть только по одной причине. По одной-единственной гребаной причине – он взорвался.
«Вот и все…»
Быстрый взгляд в зеркало подтвердил опасение: глаза Бенджамина залила мерцающая ртуть.
«Но почему я не чувствую агрессии?»
– Его накрыла suMpa! – рявкнул бармен.
Фрэнк метнулся прочь, а Крауч как раз собрался атаковать идущего вторым Назимуддина. На индийской трассе назревала интереснейшая схватка.
В баре «AllSport For Oldbug» – тоже.
– Со мной все в порядке! – громко произнес Орк, разворачиваясь к залу.
– Мы так не думаем, – отозвался «красная бейсболка».
– Но ведь он не стреляет, – заметил «гном».
– У него нет оружия.
– Почему он не бросается на нас?
– Возможно, вирус еще не подействовал.
– А глаза?
– Я никому не хочу зла, – Бенджамин постарался, чтобы его голос прозвучал спокойно и проникновенно. – Я не чувствую агрессии, я хочу уйти.
– Куда?
– Не знаю, – честно ответил Орсон. – Сейчас я просто хочу уйти.
Посетители молчали. Почти все они были олдбагами, понимали, что могут в любой момент оказаться на месте Орка, и не хотели атаковать своего… Да, именно своего. Посетители ждали, что атакует он, и оказались смущены неожиданным спокойствием Орсона.
Бен сделал шаг к двери, боком, не выпуская из поля зрения застывших олдбагов, услышал, что Крауч начал атаковать Назимуддина, а в следующий миг – шорох за стойкой: бармен полез за оружием.
«А может, так будет лучше?»
Он пропустит шорох мимо ушей, не повернется, бармен достанет дробовик, и все закончится. Он последует по привычной для взорвавшихся олдбагов дорожке и наконец-то встретится с Сарой, которая безусловно простит его за все, что он успел натворить, и они…
Крауч протискивается мимо Назимуддина, обходит его на полкорпуса и рвется к Сахиму.
Слабость длится недолго – доли мгновения, потом привычка сражаться, а точнее – неумение сдаваться, берет верх и не позволяет принять поражение. Орк резко поворачивается, перепрыгивает через стойку и бросается к наклонившемуся бармену – тот действительно вытаскивает дробовик. Три быстрых шага, бармен начинает поднимать оружие, но не успевает: Бен «помогает» ему продолжить движение, стремительно ведет дробовик вверх, выворачивая из рук бармена, а самого его бьет ногой в живот.
На все – меньше трех секунд.
Назимуддин раздосадован и взбешен, он прибавляет, желая вернуть утраченное преимущество, и слишком резко входит в поворот, где уже ведут борьбу Крауч и Сахим.
Орк разворачивается, стреляет в воздух, и те двое, что бросились на помощь бармену, застывают, не добежав до стойки. А остальные и не двигались.