Она направилась в башню. Лигеус остановился на верху лестницы, глядя на исхудавшее, усталое лицо Каллисты, сравнивая изменившиеся от испытаний черты с чертами женщины, которая была когда-то рабыней Тазельды, с женщиной, ставшей пленницей Белдориона.
— Рад, что вы живы и здоровы после всех этих… э… неприятностей, — мягко сказал он. — Я премного вам благодарен, что вы открыли мне глаза на то, чем занимался Ашгад, хотя я никогда не думал, что окажусь настолько сумасшедшим, чтобы сказать подобное. Вы были правы.
Каллиста покачала головой.
— Вы опасались за свою жизнь, — сказала она. — Знание о том, что могло произойти, причиняло вам боль, и я прекрасно вас понимаюТак или иначе я рада, что вы смогли позаботиться о Лее.
— После того, как не смог позаботиться о вас?
Чувствовалось, что он готов провалиться сквозь землю от стыда. Каллиста улыбнулась.
— Я сама могу о себе позаботиться. Как и большинство женщин.
— Мне это известно не хуже вас. Знаете, а ведь ваш молодой человек вас ищет.
— Знаю, — тихо сказала Каллиста.
— Честно говоря, госпожа адмирал, это все, что я могу вам рассказать.
СИ-ЗПИО человеческим жестом развел руками, ладонями вверх, точно соблюдая угол и позицию, обозначавшие дружескую беспомощность и искреннее желание поведать все, что было в его силах.
Быстрый анализ выражения ее лица показал, что Даала не верит ни единому его слову.
Но она сказала низким и хриплым голосом:
— Ко мне следует обращаться «адмирал», дроид, а не «госпожа адмирал». Я… я была офицером имперского флота, полностью равным остальным в моем звании, и прошу обращаться ко мне только так.
Глаза ее напоминали пепел — выгоревшие, изнуренные, лишенные всяческой надежды. СИ-ЗПИО не думал, что ему когда-либо придется увидеть выражение подобной обреченности и горечи на человеческом лице.
— Когда-то мы вместе с Таркином могли бы править Империей, — медленно продолжала она. — Оглядываясь назад, я даже не могу вспомнить — зачем. Все, что мне нужно сейчас, — место, где я могла бы прожить остаток моей жизни и где никто бы мне не мешал. Я думала, что найду такое место на Педдуиис Хориосе, на планете в нейтральном секторе, с приемлемыми местными властями, вне пределов влияния этих тупоголовых, вздорных безумцев, раздирающих в клочья то, что когда-то было самой совершенной системой правления, которые знала эта Галактика. С меня хватит.
Ее руки спокойно лежали на подлокотниках кресла, колени были плотно сжаты. Обширные банки данных СИ-ЗПИО содержали немало весьма тревожной информации об этой женщине: одна из самых выдающихся командиров Имперского флота, поднявшая и сплотившая его остатки, руководитель последнего удара Империи по повстанцам — но какого удара! И вместе с тем — воплощение разрушающей ярости, бластер, стреляющий навскидку. И терять ей почти уже нечего.
Что она всегда воспринимала как немедленный вызов.
— Теперь же я прилетаю, чтобы занять пост советника, предложенный мне и моим партнерам педдуцианскими военачальниками, — все так же спокойно продолжала Даала, и легкая хрипота в ее голосе заставляла вспомнить о горящем газе, которым ей пришлось дышать во время последнего сражения на «Молоте Рыцарей», сражения, в котором Каллиста уничтожила ее флагманский корабль и когда и она, и Каллиста считали себя обреченными на гибель. — И что я нахожу?
СИ-ЗПИО никогда не давалось умение отличать риторические вопросы от настоящих.
— Вторжение, эпидемию Семени Смерти, всеобщий мятеж, мародерство…
— Помолчи.
Он записал этот обмен репликами в файл последних приобретенных знаний под заголовком «Отличительные признаки риторических вопросов». Его долгом протокольного дроида было достичь в этой области совершенства, и он осознавал, что, вероятно, это к тому же продлит время, в течение которого он будет хоть кому-то полезен.
— Я нахожу дроидов, которые явно уже некоторое время находятся в этом секторе сами по себе, дроидов, чья функция — в точности фиксировать все происходящие вокруг них события. Но их ответы на мои вопросы столь изобилуют пробелами и загадками, что я начинаю подозревать — не все здесь так просто.
Она встала и коснулась кнопки на стене. Панель беззвучно отодвинулась в сторону, открыв полный и самый современный комплект оборудования для электронного анализа. Она включила экраны дисплеев тремя нажатиями на клавиши длинными, с короткими ногтями пальцами и извлекла коаксиальный кабель.
— К счастью, много-много лет назад у меня был друг, который научил меня общаться с дроидами.
— Какая любезность с его стороны! — с неподдельным интересом заметил СИ-ЗПИО. Р2Д2, более сообразительный, попытался было беспокойно попятиться, но его удержал на месте фиксатор, который сержант предусмотрительно установил на обоих дроидах, прежде чем доставить их к ней. Даала быстро проверила всевозможные интерфейсы и кабели, добавленные несчастным капитаном Бортреком, и наконец подсоединила свой собственный коаксиал к одному из портов, прикрепленных космолентой к боку Р2Д2.
Она щелкнула переключателем на пульте управления; Р2Д2 дернулся и издал слабый протестующий писк.
— А теперь, — приказала Даала, сузив зеленые глаза, — расскажи мне, что творится в секторе Меридиана.
— Что это, к ситхам, за дрянь? — Ландо уставился на экран, глядя на рой атакующих их зловещих игл. — Как там повреждения, серьезные?
Чубакка провыл что-то в коммуникатор из быстро остывающей задней части корабля, где он плавал под потолком, пытаясь починить сгоревшую проводку среди шипящей массы аварийной пены.
— Эти штучки будут стоять на нашем надгробном памятнике, приятель, — бросил Хэн, — Насколько я могу понять, это какие-то дистанционно управляемые устройства, типа синтдроидов, — сказал Ландо, смуглые пальцы которого быстро бегали по клавишам, пока Хэн бросал «Тысячелетний Сокол» из стороны в сторону отчаянными зигзагами и петлями. В данной ситуации это была единственная защитная стратегия. — Флота Антемеридиана нигде поблизости нет, они не могли привести их за собой в обычном смысле этого слова.