Ей дали силу, доступ к сердцу города. И в подтверждение этого под зеркальным знаком появилась тонкая черная линия – кольцо энергии.
Сила – в признании слабостей. Аннетт знала о своих, знала о жалости, из-за которой едва не бросилась помогать Николасу и Джин-Рут. Как бы ей ни хотелось, не смогла бы. Отбор пройден.
Помог Алан. Тогда он что-то говорил, но от волнения Ани смутно все помнила. Видение обрывалось на волне морока, накрывшего могилы, и на объятиях Алана, который переместил их из подземного кладбища.
За это Тодор был ему благодарен.
Он надеялся лишь на знак Аннетт – W. Он должен был позволить ей возвращаться в прошлое, но после разрушения захоронений ни городу, ни одному из ведьмаков не удалось это сделать.
Прошлое – в прошлом.
Его не исправить.
Тодор следил за ним с самого детства. Упрямый, сильный, смелый, с головой на плечах. Его слабостями были желание довести все до конца правильно и сострадание к сестре. Опека, которая становилась целью жизни, лишая его собственной.
В воспоминаниях Алана в подземном кладбище с ним говорил призрак. Спрашивал его о решениях, стоит ли выполнять все с перфекционизмом, и уже тогда был ответ – делать так, чтобы ни о чем не сожалеть.
Мертвый дал ему доступ к источнику, но в картинке, отображавшей произошедшее, Тодора зацепило другое: Алан готов был преодолеть любые сложности, чтобы успеть к Аннетт и помочь ей. Ему хватало самообладания, опыта и силы, чтобы заботиться о других.
Единственный, чьи мысли были трезвыми в тот вечер.
Он знал, что делать. Знал, что стоило доверить Николасу сестру, понимал чувства Аннетт к Николасу. Они когда-то были парой, пока Ник не бросил ее, чтобы, как он думал, защитить от себя.
И действовал.
Именно поэтому источник магии дался ему легко – у ведьмака все было под контролем.
Эмма. Хрупкая, слабая, плывущая по течению. Смирение и то, как, казалось бы, спокойно она принимала происходящее с ней в Нордвуде, нравилось Тодору. Это помогало уравновесить вспыльчивого Анри. Их связь символов H – недостающая часть пазла. Оба ведьмака пережили вспышку чувств, навеянную магией, и, к удивлению Тодора, ни один из них не нарушил данных в порыве эмоций клятв.
Эмма и Анри учились сохранять баланс вопреки всем ожиданиям. И все по большей части благодаря умению Эммы слепо следовать предначертанному. Она чувствовала – так было нужно. В этом была ее смелость.
Источник выбрал ее за покорность. Но, несмотря на слабость, во время получения магии Эмма не сдалась, не отступила. И позволила Анри позаботиться о ней.
Изучая ее воспоминания, Тодор долго наблюдал за тем, как Эмма открывалась для него.
И сейчас, пересматривая их, он был уверен – невыразительный камень при должной огранке может стать ценным.
К счастью, Эмма легко поддавалась изменениям.
Вспышки эмоций, импульсивные решения, темная энергия, которой и без источника Нордвуда было слишком много. Поначалу Анри вызывал тревогу. В нем не было стабильности, предсказуемости, но с лихвой хватало самоотдачи и желания бороться за будущее.
Все изменилось с появлением Эммы.
Тодор, водя пальцем по его странице в блокноте, вновь наблюдал за событиями в подземном кладбище. Он видел разницу, видел, что ответственность за Эмму помогла ему научиться управлять магией, а не позволять ей брать над собой верх.
Анри больше не был один. Это давало ему землю под ногами, а навеянные, но укрепившиеся в сердце чувства сдерживали его пыл. Ведь от владения силой зависело самочувствие Эммы. Она впитывала излишки и служила сосудом, резервом и точкой опоры.
Их контраст спокойствия и бесконтрольности приносил свои первые плоды.
А они – шанс на то, что все пойдет как нужно.
Здесь Тодору вмешиваться не стоило.
Он видел: любовь – пусть не такая яркая, как та, что была передана им магией их родов, – пускала свои корни, чтобы после медленно прорасти.
На странице о Николасе было меньше всего записей. Тодор и без его воспоминаний о случившемся в подземном городе понимал, что слабость ведьмака – в чувствах, в попытке отказаться от них. Без эмоций нет привязки к реальности, а значит, чем дольше он находился в Зазеркальном мире мертвых, тем больше становился черствым и бездушным.