Это прозвучало так, как будто она уже знала ответ. Звентибольд покачал головой.
– Нет, не застал. Встретил его, нашего добряка, но не дома, а по дороге. Мы немного поболтали, и это натолкнуло меня на мысль заглянуть к вам.
Биттерлинг понадеялся, что не выдал слишком многое.
– То есть вы хотите сказать, что Бульрих послал вас сюда? И что же он сказал?
– Ну, не совсем, – замялся Звентибольд.
Гортензия же продолжила, не обращая внимания на его ответ:
– Я видела, как он сегодня довольно поздно выскользнул из дома. Уверена, он опять ползает по каким-нибудь зарослям!
Кузен из Звездчатки промолчал.
– Вот чудак, – насмешливо добавила Гортензия, – ему все хуже и хуже! Кажется, он уже и не ходит по главной улице. Как это нелепо – скрывать что бы то ни было в его-то годы!
Теперь Звентибольд почувствовал, как в нем поднимается легкое негодование. Во-первых, Гортензия была всего на два года моложе Бульриха, а во-вторых, она, несомненно, сама многое скрывала, например, богатое содержимое своих погребов.
– Он пошел собирать грибы, – произнес он твердым голосом. – Я встретил его на тропинке у живой изгороди. Судя по всему, там особенно много белых грибов.
– Пф-ф, – фыркнула Гортензия, но тут наконец-то вспомнила, как следует вести себя радушной хозяйке. – Не хотите ли чашку чая? Вы, полагаю, пришли издалека…
Биттерлинг одарил ее лучезарной улыбкой.
– Буду счастлив! Примите мою искреннюю благодарность! Конечно же, я с радостью откликаюсь на ваше приглашение! Могу ли я помочь вам чем-нибудь?
Взгляд Гортензии скользнул по его бархатному жилету и безупречно белому воротничку. Она злорадно улыбнулась.
– Раз уж вы так любезны, не составит ли вам труда взглянуть на вьющуюся гортензию по левой стороне дома? Ее необходимо подвязать, а мне никак не добраться до стеблей, даже с лестницей.
– Будет сделано, – заверил ее Звентибольд с непроницаемым выражением лица.
– Великолепно, – отозвалась Гортензия, – а я пока заварю чай. Лестницу и шнур вы найдете вон там, в сарае. Жду вас через четверть часа в розовой беседке, я все принесу туда!
Она стремительно пронеслась мимо него, снимая на ходу садовый фартук. Звентибольд, сдавшись, вздохнул и поспешил к сараю. Чего только не сделаешь для успешного проведения карнавала в Холмогорье! Шагая к дому с лестницей и веревкой, он очень остро ощущал тяжесть этой ноши.
Звентибольд все еще был занят тем, что просовывал боковые побеги гортензии под веревку, привязанную к нескольким крючкам, когда услышал деловитый стук за приоткрытой входной дверью. Через минуту на крыльце появилась Гортензия с полным подносом и недоверчиво уставилась на квенделя.
– Очень хорошо! – похвалила она его работу, критически оглядев сделанное. – Пожалуй, этого достаточно.
Большое спасибо. Если хотите помыть руки, за сараем есть умывальник, там же на крючке висит полотенце.
«Святые пустотелые трюфели, – подумал про себя Звентибольд, – на редкость решительная дама! Уж она-то точно заставит совет потрудиться!»
Он послушно спустился на землю и отнес лестницу и остаток веревки обратно в сарай. Освежившись у умывальника, он последовал за Гортензией в ее легендарную розовую беседку, где она уже накрывала на стол.
Эта беседка изящно возвышалась посреди лужайки перед домом. Несколько деревянных арок переплетались на кирпичном фундаменте, образуя небольшой навес в форме колокола, над которым цвели белые и чайные розы. Внутри можно было отдохнуть в уютной тени, вдыхая нежный аромат. «Чуть пахнет абрикосом и немного медом», – подумал Звентибольд, принюхиваясь.
Возле круглого стола, покрытого изысканной скатертью с цветочками, были расставлены плетеные кресла.
Ловкими движениями Гортензия сняла с большого подноса чайный сервиз. Перед Звентибольдом звякнула прелестная чашка на блюдце. Опустив серебряный заварочный чайник на подогреватель, хозяйка выставила изящное блюдо с нежнейшей выпечкой.
Звентибольд с восторгом узнал пирожные с кремом, кусочки орехового торта с глазурью, пирожки с бузиной и пироги с красной смородиной, увенчанные золотистой меренгой. У него потекли слюнки. Гортензия окинула взглядом стол и с удовлетворением отставила пустой поднос.
– Устраивайтесь поудобнее, – пригласила она Биттерлинга и, усадив нежданного гостя в кресло, села напротив и принялась разливать чай.
– Все просто восхитительно! – заверил ее Звентибольд. Даже после двух пирожных с кремом и кусочка орехового торта он не отказался от предложенной тарталетки с ежевикой.