Шу быстренько переоделась в традиционный для вылазок в город инкогнито мужской костюм, сунула в карман кошель потолще, накинула на себя пелену невидимости — вдруг да получится проскользнуть мимо Тигренка незамеченной? И отправилась на поиски чего-нибудь этакого, струнного и необыкновенного, под стать ему.
Проходя через кабинет, принцесса с сожалением покачала головой — надо же, будто орочья орда прошлась. Остановилась на минутку, сосредоточилась и навела порядок, возвращая всё по своим местам. Не получилось только с разбитыми стеклами, видимо, осколки снаружи уже убрали. Осторожно спустилась вниз, стараясь не всколыхнуть воздух, и высматривая Тигренка. Он лежал на кушетке животом вниз, свесив одну руку и слегка улыбаясь во сне. Шу тихонько подошла к нему и провела рукой над его спиной, исцеляя и убирая боль. Он только чуть пошевелился, устраиваясь поудобнее, но не проснулся. Принцесса быстренько смоталась, надеясь вернуться до того, как Тигренок пробудится.
Уже наступал вечер, и все лавки закрывались. Но разве это имело хоть какое-то значение? Шу знала, куда идти за лучшими в Суарде музыкальными инструментами, закрыто там или открыто, она готова была хоть из постели среди ночи вытащить мастера, чтобы только принести Тигренку самую лучшую гитару. Почему-то Шу показалось, что гитара подойдет ему больше всего.
Принцесса бегом понеслась через лес, пробежала через речку, не утруждаясь даже перекидыванием жердочки — зачем, она же одна — и уже спокойно вышла из городского парка на улицу Трубадуров. Как всегда, лужайку запрудила изрядная толпа народу. Шу, не желая пока ни с кем общаться, даже не остановилась послушать знакомого поэта, увлеченно читающего свою новую поэму, а может, оду — попробуй, разбери на ходу, — рассеянно улыбнулась и отрицательно помотала головой на приглашение каких-то молодых людей присоединиться к их компании, и прямиком направилась к площади Единорога.
Лавка маэстро Клайвера нашлась быстро, где и говорила Баль. Шу раньше никогда не покупала здесь ничего, но разве хоть кто-нибудь в столице не знает, кто такой маэстро Клайвер? Её Высочество встречала его несколько раз во дворце, и её восхищало то, как маэстро играет на скрипке. Она подумала, что неплохо бы как-нибудь пригласить его к себе, в день официального еженедельного приема. Чем целый день заниматься всякой чепухой и слушать милое глупое щебетание фрейлин, устроить концерт, и, может быть, подшутить над этими воздушными созданиями и привести их на вечернее представление бродячих артистов. Как раз сейчас, когда Шу подходила к площади, похоже, оно и начиналось.
В другой день принцесса с удовольствием бы задержалась здесь, и на цирк посмотреть, и поболтать с кем-нибудь. Ей нравилось это место, и здешняя публика тоже. Особенно приятно было то, что никто из них не мог её узнать. Можно было притвориться обыкновенной девушкой, дочерью ремесленника или мелкого дворянина, потанцевать с симпатичным мужчиной, немножко пококетничать… правда, целоваться она ни с кем не отваживалась, после того, как одному из её ухажеров стало по-настоящему худо. Он её не боялся, не зная, кто она такая, и Шу понадеялась, что ничего такого не произойдет. Но, похоже, тут дело было не только в страхе.
Маэстро уже закрыл двери, но Шу настойчиво постучала. Она видела, что маэстро дома, но не торопится на зов. Она постучала ещё разок, посильнее — ага, спускается. Клайвер, видимо, ожидал увидеть кого-то другого. Принцесса услышала как, подходя к двери, маэстро ворчит, что нечего, мол, некоторым шататься непойми где, забывать ключи и беспокоить старого человека. Увидев на пороге незнакомую девушку, маэстро рассердился и чуть не захлопнул дверь перед её носом со словами:
— Нет его, и не будет сегодня. Уехал. Приходите через неделю, — Шу не очень-то понимала, что он имеет в виду, и кого нет дома. Она с очаровательной улыбкой просунула ножку в дверь, не давая её закрыть:
— Здравствуйте, маэстро. Я, вообще-то, к вам.
— Извините, шиера, лавка закрыта, — Клайвер явно её не узнал, и попытался выпроводить.
— Ничего страшного, маэстро. Может, вы пригласите меня войти? — хамить не хотелось, но и уходить, несолоно хлебавши, тем более. Поэтому принцесса продолжала мило улыбаться.
— Завтра, милая шиера, завтра.
— Мне нужно сегодня, маэстро, прямо сейчас. Пожалуйста, помогите мне, — ладно, можно не хамить, а чуть очаровать. Когда Шу хотела быть неотразимой, не устоял бы и кладбищенский монумент.