— Азимут — семьдесят. Шестьсот ярдов.
— Черт! — выругался Джек. — Они прямо здесь!
Никто не двинулся с места.
— Внимание! — объявил Райли.
— Азимут — восемьдесят. Пятьсот ярдов.
— Мы почти поравнялись с ними, капитан, — прошептала Жюли. — Если они сейчас выстрелят, мы ничего не сможем…
— Знаю… Держите кулаки.
Секунды тянулись с черепашьей скоростью.
От напряжения у всех на лицах выступили капельки пота.
Они уже видели в своём воображении, как полутонная торпеда врезается в борт судна, и оно, превратившись в огненный шар, разлетается на тысячи осколков.
Стрелка часов отклонилась в сторону, и её тихий щелчок прозвучал ударом колокола.
Все четверо облегчённо вздохнули.
— Азимут — девять и пять десятых. Пятьсот пятьдесят ярдов… — объявил Хадженс с неописуемой радостью в голосе. — Они отстали.
По всей рубке пронёсся вздох облегчения. Жюли без сил облокотилась на штурвал.
— Пронесло, — объявил Райли, шумно выпуская воздух из лёгких. — Если бы они и впрямь хотели на нас напасть, они бы это сделали.
— Черт, какая неприятность! — проворчал Джек, привалившись к дверному косяку. — Боюсь, что мне придётся менять штаны.
— Капитан! — неожиданно воскликнула француженка, указывая вперёд. — Смотрите!
С упавшим сердцем Райли бросился к иллюминатору, ожидая увидеть цепочку пузырей, движущуюся в сторону носа «Пингаррона».
— Ах, нет, не там! — воскликнула Жюли, указывая пальцем в сторону горизонта. — Вон там, вдалеке!
Алекс перевёл свои янтарные глаза от спокойной поверхности моря на безупречную линию горизонта, где океан смыкался с безоблачным синим небом. Оттуда, из-за горизонта, к ним приближалась гряда угрожающе-чёрных туч.
Вот только это были не тучи.
— Земля! — воскликнула рулевая. — Я вижу землю!
Волнение Алекса тут же сменилось ликующей радостью: они не сбились с курса и достигли цели, что в плавании через океан с первого раза удаётся далеко не всегда.
Он глубоко вздохнул, и широкая улыбка озарила его лицо.
— Это острова Зелёного Мыса, — объявил он, повернувшись к остальным. — Добро пожаловать в Африку!
9
В дверь каюты негромко постучали.
— Войдите! — окликнул Райли, не отрывая глаз от судового журнала, который держал в руках.
Дверь открылась, и в каюту вошёл Хадженс. Капитан «Пингаррона» сидел за письменным столом, а его старший помощник, глядя в иллюминатор, задумчиво любовался морским пейзажем.
— Можно войти? — спросил Хадженс.
— Заходите, — откликнулся Алекс.
Коммандер УМР вошёл и закрыл за собой дверь.
Каюта Райли выглядела пустой и неуютной, как и все остальные помещения на корабле. Хотя за десять дней плавания её успели отремонтировать, почистить и покрасить, все равно следы страшного пожара были заметны повсюду. Команда, как сумела, попыталась вернуть «Пингаррону» прежний уют при помощи наспех собранной мебели, однако эти попытки лишь больше подчёркивали ощущение неприкаянности. Даже заботливые руки Жюли и Кармен оказались бессильны, а стопка книг, сиротливо лежащих на углу стола, лишь нагоняла тоску, напоминая о прежнем уюте минувших дней.
— По какому поводу вы хотели меня видеть? — спросил военный, усаживаясь на единственный свободный стул.
Райли помолчал несколько секунд, затем перевернул страницу и отложил журнал на стол.
— Коммандер, — произнёс Райли, наклоняясь вперёд. — То, что произошло в рубке сегодня утром, не должно повторяться.
Хадженс кивнул.
— Ситуация у нас с вами, прямо скажем, не вполне обычная, но, при всём моём уважении к вашему званию и должности, на судне командую я, и вы обязаны подчиняться моим приказам. Если у вас есть конструктивные предложения, можете их выдвигать, но вы не должны со мной спорить. Любые споры в такую минуту могут стоить жизни всем нам. Вам ясно?
— Да, но…
— Никаких «но»!
Хадженс покосился на Джека, который по-прежнему стоял к ним спиной и, казалось, не обращал на них никакого внимания. Тем не менее, офицера вовсе не радовало присутствие галисийца, когда ему устраивали выволочку.
— Ясно, — ответил он, хотя не было сомнений, что он по-прежнему не согласен с таким положением дел.
Алекс задумался, не нужно ли чего-то добавить, но под конец решил, что все и так понятно.
— Хорошо, — сказал он через минуту. Вам удалось связаться с английским командованием?
Хадженс снова кивнул.
— Майор Марч-Филлипс уже в Нигерии, заканчивает последние приготовления, чтобы десятого января направиться к берегам Фернандо-По. Он ведёт с собой два буксира, которым предстоит вывести все три судна из испанских вод, а там их встретят англичане на корвете королевского флота «Вайолет», который сопроводит их в Лагос.
— Испанцы будут в ярости, — заметил Райли.
Хадженс пожал плечами.
— Англичане собираются заявить, что они лишь встретили два немецких судна и итальянский сухогруз в открытом море и помогли им добраться до порта. До своего порта, прошу заметить.
— Иными словами, они просто на дерьмо изойдут, — вздохнул он. — Если что и способно довести испанца до бешенства, так это попытки дёргать его за усы. Уверен, они бы простили, если бы англичане просто увели бы суда у них из-под носа. Возможно, в глубине души они бы этому даже порадовались. Но столь откровенной наглости они не простят…
— Этот план разработан британским УСО, — напомнил Хадженс. — У нас нет другого выхода, как смириться.
— Я понимаю, но из-за этой их глупости нам придётся в ту же ночь бежать из Санта-Исабель. Мне совершенно не хочется там оставаться, когда колониальные власти зашевелятся и непременно обвинят нас в соучастии.
— Совершенно с вами согласен, капитан.
— В конце концов, — отпечатал Райли, давая понять, что разговор окончен, — у нас впереди ещё целая неделя, чтобы согласовать детали. Держите меня в курсе.
— Разумеется, — он поднялся и, прежде, чем покинуть каюту, добавил: — С вашего позволения.
Едва дверь за ним закрылась, Райли спросил:
— Ну, что скажешь?
— Дерьмовый план, — бросил Джек, до сих пор хранивший гробовое молчание. — Я лишь надеюсь, что мы не увязнем в этом дерьме по самые уши.
Капитан «Пингаррона» кивнул.
— Согласен, но я имел в виду не это. Я спросил, что ты думаешь о Хадженсе.
Джек пожал плечами.
— Пока ничего не могу сказать. Мне кажется, он славный парень.
Алекс повернулся к нему.