– Если бы у нас была хорошая команда, готовая самостоятельно работать, – делаю многозначительную паузу.
– И? Захватить власть над миром? Какими идеями ты можешь вдохновить такую команду? Скептически скривила губы Даша.
Показываю глазами на Даньку. И так много наговорили лишнего.
Даше позвонили, коротко переговорив, сообщает.
– Дядя звонил. Они знают, что мы с тобой сейчас, предлагают приехать.
– Не хотелось бы, да и Даню не с кем оставить.
– Лучше прояснить обстановку, тебе все равно ничего сделать не смогут – связь только через тебя. С Даней найдется там кому побыть, могу и я. Поехали, я машину вызову.
Нехотя соглашаюсь, больше советоваться не с кем все равно. На месте сориентируюсь.
Татарин оказался вполне русским: сорокалетний крепыш с румянцем на всю рожу. Из татарского в нем только хитрость – сразу начал втираться в доверие, изображать из себя лопоухого добрячка. Как говорится из тех, кто без мыла в задницу залезут. Я своей задницей дорожу, поэтому тоже хитрю, как могу.
– А что она еще умеет? – продолжает выпытывать Татарин, попросивший звать его по имени – Слава.
– Боюсь, что много чего стоит ожидать. Я пытался узнать, но она ограничивалась только намеками.
– Какими намеками? – тут же уцепился Слава.
– Что мы ей не соперники, всех сама сделает и дальше в таком духе. Я говорил ей, что мы можем привлечь серьезные силы, на что она только посмеялась. Дословно: – «Я могла бы вызвать шехов с другой планеты, их там миллиарды, но мне стыдно будет, если я сама не справлюсь с какими-то гронтами!»
Последнее специально сказал для всех присутствующих. Нас собралось восемь человек, кроме меня и Татарина – Клоун, Север, Радуга, Мерлин, Бородач и Дашка.
– И как думаешь, их там на самом деле столько? И они смогут действительно быстро прибыть сюда? – вопросы у Татарина никогда не закончатся.
– Я разве еще не говорил? Шехи не умеют врать, даже врагам. Если она сказала, значит это так и есть.
– А как она общается с ними? Как быстро можно переместиться с другой планеты? – с каждым моим ответом вопросов становится все больше. На большинство отвечаю просто – не знаю.
– Можешь ее вызвать сюда? Если она настолько сильна, почему тогда боится прибыть сюда и говорить напрямую с нами?
– Я задавал ей такой вопрос. Она сказала, что пока не освободим хотя бы несколько шехов, ни с кем кроме меня общаться не будет. Она сильна, но даже медведя может завалить миллион муравьев.
– А чем именно ты вызвал у нее такое доверие? – вопрос, который я ожидал с самого начала.
– Сначала она выбрала меня, потому что именно я нашел эгализатор, в котором она находилась. Я ей сам сказал об этом, когда дежурил возле пленной. И я не стал с ней хитрить, а она, как и все шехи ценит правдивость. Именно поэтому меня не посвящают в настоящие планы, чтобы я мог быть с ней полностью искренним.
– Да, сочувствую тебе, по краешку ходишь, – фальшь Татарина отчетливо вижу в сиреневой расцветке ауры. – Так ты можешь уговорить ее встретиться со мной? Она же согласилась на встречу с вашим главой.
– Я спрошу, но ответ не могу даже прогнозировать. Одно знаю точно – изменения договоренности ухудшит ее мнение о нас. Шехи слишком прямолинейны и как она поступит – не знаю. Возможно, сначала выполнит то, что от нее потребовали, а только потом будет разговаривать с кем-либо. Я не уверен, что она и со мной захочет говорить. И не сомневаюсь, что условием встречи она поставит освободить хотя бы одного шеха.
– Как ты даешь ей знать о необходимости встречи?
Хитрый вопрос. Судя по тому, что он задан только после получасовой беседы, Татарин и так прекрасно осведомлен о моих телефонных разговорах. Не удивлюсь, если у него есть записи моих бесед с Бизоном и Дашкой.
– Звоню или отправляю СМС, она иногда посещает женщину, которой принадлежит этот номер. Насколько я понял, та согласилась ей помогать за определенные услуги. Потом Нуари перезванивает и либо общаемся по телефону, либо назначает встречу.
– Хорошо. Тогда отправляй сейчас СМС, когда позвонит – попроси о встрече. Чтобы не разочаровывать ее, не отменяй задание. Просто скажешь, что мы готовы к сотрудничеству и без проверки. Если она согласна, тогда пусть встретится со мною, я уверен, мы сможем договориться. Скажешь, что вопрос освобождения остальных решим однозначно.