Я замерла, не зная, что делать, но я чувствовала, как напрягается каждый мускул его тела, когда он обнимал меня и делал глубокие вдохи.
И медленно, я закрыла глаза, каждая унция борьбы вытекала из меня, чувствуя его объятия.
Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала это. Моя бабушка уже почти не была в сознании, чтобы обнимать меня.
Мои руки чесались, желая прикоснуться к нему. Боже, я хотела обнять его.
Но прежде чем я смогла набраться смелости, чтобы отстраниться или обнять его в ответ, он прошептал: "Я не такой". И он остановился, глядя на меня почти нос к носу. "И я увижу тебя завтра вечером в автобусе, Эмери Скотт".
Он отпустил меня и поплыл к краю, оставив меня замерзать в бассейне.
Что?
Воздух охладился, и я смотрела, как он поднимается по лестнице, а я крутанулась как раз вовремя, прикрывая ему спину, когда его обнаженное тело выходило из бассейна.
Черт.
Не в силах помочь себе, я поддалась порыву и оглянулась через плечо.
Но было слишком поздно. Он закреплял полотенце на талии, мускулы и связки на его спине пугали, и все в нем было идеально. Не удостоив меня взглядом, он открыл дверь мужской раздевалки и скрылся внутри.
Уф. Что он делал? Почему он просто не остановится? Я доплыла до края бассейна, подобрала свое дерьмо, не потрудившись вытереться, и ворвалась в женскую раздевалку.
Почему он не мог просто оставить меня в покое? Разве такие парни, как он, не хотят… чего-то другого? Или кого-то еще?
Он доставал меня. Заставлял меня думать, что я ошибаюсь в нем или что-то в этом роде. На протяжении многих лет у него была такая атмосфера "что видишь, то и получаешь", а теперь он хотел убедить весь мир, что мы ошибались.
Мне не нужны были эти проблемы. У меня были проблемы гораздо серьезнее, чем у него, и мне это было ни к чему.
Я оделась, остановилась у шкафчика, чтобы взять сумку, и не успела оглянуться, как уже была на полпути домой, потерявшись в своих мыслях и переигрывая в голове каждый кадр с ним.
Мое горло раздулось от комка размером с мяч для гольфа, и я не могла перестать чувствовать его руки вокруг себя.
Это было приятно.
Я не хотела желать большего. Все, что я говорила о нем, было правдой. Он был поверхностным, и он использовал меня. В итоге. Я не могла этого забыть.
Но был момент, когда он обнял меня, когда он был мной, а я была им, и мы не были одни. Было ощущение, что я должна была быть там.
Я закрыла глаза, когда шла, слезы смочили мои ресницы.
Я искала смысл там, где его не было, потому что у меня больше ничего не было. Это было нереально, и он тоже этого не чувствовал. Помни об этом, Эм. Не забывай об этом. На несколько секунд я увидела то, что хотела увидеть.
Направляясь к городской площади и поднимаясь по небольшому склону в парк, я смотрела на свою беседку, которую я строила, балки были еще влажными от дождя, но запах опьянял. Я любила запах дерева.
Обойдя вокруг строения, я увидела, что оно все еще в первозданном состоянии, мой фундамент держится, и до сих пор не было никаких актов вандализма.
На улице заскрипели шины, и я оглянулась, чтобы увидеть, что у Палки толпятся люди, четыре черных автомобиля мчатся к парковочным местам на обочине, а пикап Уилла загружен людьми.
Шины взвизгивали, дым поднимался в воздух, и люди кричали под звуки автомобильных стереосистем.
"Как дела?"
Я оглянулся через плечо и увидел Тревора Криста с футбольным мячом в руках. Он бросил его своему приятелю на тротуаре.
"Привет", — пробормотала я, оглядываясь на Палки.
Уилл вылез из машины со стороны водителя, вытащил черную футболку из задней части джинсов и натянул ее, когда Дэймон подошел к нему сзади и, казалось, что-то шептал ему на ухо. Я не могла разглядеть их лица.
Люди освобождали тротуар, когда они переходили его, и шли в " Палки".
"Посмотри на это с другой стороны", — услышала я слова Тревора. "Как только они закончат школу, "Ночь Дьявола" умрет. Слава, мать твою, Богу, верно?"
Я повернулась к нему. "Не собираешься продолжать семейную традицию?"
Тревор на три года отставал от своего брата Майкла. В средней школе оставалось еще много времени.
Но он только насмехался. "Ты имеешь в виду праздник мяса раз в год, когда мой брат и его друзья заставляют весь город сосать их члены, потому что они слишком глупы, чтобы помнить, как быть мужчинами в остальные триста шестьдесят четыре дня в году?" Он покачал головой. "Нет."