— Ее судили?
— Нет, Лиам, — помотала я головой. — Все происходящее сейчас очень похоже на то, что уже было. История повторяется. Джейн отпустили, а затем город взбесился, люди взялись за вилы, факелы и пришли к нам домой. Мы с братом и сестрой прятались в чулане, мама сказала не выходить, чтобы ни случилось, поэтому я зажимала ладонью рот своей младшей сестры, чтобы никто не слышал как она плачет и, одновременно с этим шепотом, умоляла брата не выходить. Горожане вытащили маму из дома, не забыв предварительно разгромить всю кухню. Они перебили все склянки, рассыпали настои и порошки, растоптали травы. Все, что она столько лет заботливо собирала и сушила, что столько раз помогало им от болей и болезней, все это было безжалостно уничтожено обезумевшей толпой, как и моя мать.
Мой голос зазвенел от ярости и охотник дернулся в мою сторону, но я подняла руку, останавливая его и продолжая говорить. Он сам этого хотел.
— На рассвете они сложили костер. Весь город пришел посмотреть на то, как сжигают ведьму. Мама не пролила ни слезинки, она шла через площадь с гордо поднятой головой, ровной спиной и спокойным лицом. Мы прятались за домом, из-за угла которого было видно площадь. Мэгги плакала, а я старалась успокоить ее, как могла, но она была слишком раздавлена горем и очень хотела к маме. Нам надо было уходить из города прямо тогда, но мы не смогли, не захотели оставить маму одну. Нам казалось, она знает, что мы где-то рядом, что мы останемся с ней до самого конца и поэтому она была так спокойна. Но когда они подожгли хворост все стало гораздо хуже. Мэгги, в голос зарыдав, вырвалась. В ее щуплом тельце было столько силы и столько боли, что я не смогла ее удержать. Она бежала сквозь толпу, распихивая всех своими маленькими острыми локтями. Я дернулась за ней, но Джас удержал меня и лишь обреченно помотал головой. Костер разгорался, горячие языки пламени уже добрались до маминой юбки, я видела, что ей больно, но она держалась изо всех сил. Мэгги добежала до костра в тот момент, когда огонь охватил уже всю юбку и закричала. Так сильно, то пламя колыхнулось, столб к которому была привязана мама пошатнулся. Толпа зароптала и расступилась. Мэгги попыталась взобраться на костер, но огонь обжигал ее, и тогда она просто осталась стоять там, продолжая плакать и кричать, пока от силы ее гнева костер почти не затух. А потом они схватили Мэг, и я увидела как ужас перекосил лицо матери. Она поняла все гораздо раньше нас. Огонь окончательно потушили, и мне на мгновение показалось, что они передумали сжимать маму, но они сделали это лишь с одной целью — поставить рядом с ней еще один столб. Ты можешь представить себе какого это? Смотреть как твоего ребенка обрекают на мучительную смерть? Быть рядом не в силах помочь ему? Мама плакала, кричала, билась в веревках, умоляла отпустить Мэгги, говорила, что это она колдовала, а не ее маленькая дочь. Толпа осталась глуха к ее мольбам. Они привязали Мэг рядом и подожгли костер заново. В этот момент Джаспер увел меня оттуда. Шокированная произошедшим, ощущая свою вину, за то, что не смогла удержать сестру, я почти лишилась сил и не сопротивлялась, пока брат тащил меня прочь из города. Черный дым от костра летел нам в след, словно подгоняя нас, уговаривая бежать из Салема быстрее и быстрее, — я снова сделала глоток кофе, чтобы смыть с языке привкус пепла, сопровождающий эти воспоминания. — Я до сих пор слышу их крики. Матери, рыдающей по своему ребенку, и маленькой девочки, горящей заживо и не понимающей за что люди так с ней поступили. Они сгорели в том пламени вдвоем, а вместе с ними моя душа и вера в людей. Ей было десять, Лиам, — немного помолчав, тихо добавила я. — И ты еще хочешь знать, почему я так сильно ненавижу людей?
Глава 14.2
— Менди… — пробормотал Райан, поднимая взгляд от тарелки.
— Не надо, Райан, — помотала я головой. — Мне не нужны ваши сочувствие и сожаление. Если честно, даже не нужно ваше понимание. Вы хотели знать, я ответила на ваши вопросы.
Я стиснула кружку с кофе в ладонях, сделала глоток и только тогда поняла, что мои руки мелко дрожат.
Великая мать.
Лиам и Райан были единственными людьми кому я рассказала. Даже с Джаспером мы никогда не обсуждали это. Сотни лет назад, проплакав почти сутки, я поклялась, что отомщу. И сдержала свое слово. А потом постаралась избавиться от этих воспоминаний. Я представляла Мэг все еще была живой. Она звонко смеялась, кружилась по траве и сидела на шее у любимого старшего брата.
Но память коварная штука. Чем сильнее ты хочешь что-то сохранить, тем быстрее это стирается из памяти. Я больше не могла представить ее лицо и уже не слышала смеха. Мне казалось, я помнила, но все что мне осталось от сестры — чувство вины за ее смерть.
— Через сколько они поменяют колесо? — подняла я взгляд на Лиама, меняя тему.
— Обещали управиться за полчаса, но думаю имеет смысл дать им еще немного времени, — отозвался охотник, как ни в чем не бывало.
Кивнув, я откинулась на сидении и посмотрела в окно. Я была благодарна ему за то, что он не стал продолжать разговор или не попытался меня утешить. Лиам должно быть прочувствовал на себе насколько бесполезна фраза «мне жаль». Она не может заполнить эту черную дыру в груди размером с Гранд-Каньон.
— Я потерял аппетит, — пробормотал Райан, отодвигая от себя тарелку с омлетом. — Кто-нибудь желает доесть? — окинула он нас взглядом.
Я вопросительно выгнула бровь, а Лиам хлопнул брата по плечу.
— Может возьмем на вынос? — со смешком спросил его охотник. — Учти, следующая остановка — Чиппева сити. Поесть до этого не удасться.
— Я планирую спать, — скинул Райан руку брата. — А вот тебе нужны силы и много-много кофе, — пододвинул он свою нетронутую тарелку к охотнику.
Лиам усмехнулся и, кивнув официантке, чтобы та принесла еще кофе, принялся за омлет брата.
Механик позвонил ровно в тот момент, когда с едой было покончено. Машина снова была на ходу, и мы могли продолжить путь.
Спустя пятнадцать минут. механик пригнал машину к кафе.
— Парни нас здорово обогнали, — произнес Лиам, заводя двигатель. Я встревоженно обернулась к нему. — Эй, помнишь, — приподнял он брови. — Они обещали.
— Ты до сих пор так и не понял? — скрестила я руки на груди. — Я ни единственному слову их не верю. Черт, Лиам! Они охотники! И едут в последнее, где полно ведьм. Не надо было слушать тебя, — покачала я головой. — Это все плохо кончится.
Райан вздохнул и завозился на заднем сидении, укладываясь удобнее.
— Я тоже охотники, Аманда, — сухо отозвался Лиам, выруливая с парковки забегаловки. — Мне ты тоже не веришь?
— Ты — другое, — упрямо мотнула я головой. — В конце концов, с тобой я знакома дольше.
— О, так мы тебе нравимся, — донесся сзади голос Райана.
— Замолкни, — шикнул на него Лиам. — Они дали слово, — снова бросил он взгляд на меня. — Слово охотника не пустой звук.
— Не тогда, когда они говорят с ведьмой.
— Ты должна дать людям еще один шанс, — уже тише произнес Лиам.
— Ты считаешь, что все что сейчас происходит в Штатах способствует этому? Все эти массовые протесты с требованием сжигать ведьм, убийства невинных из-за мести и личной выгоды, толпы ведьмоловов и обычных убийц на улицах городах. Все это, как-то должно укрепить мою веру в человечество?
— Ведьма убила мою сестру, но я все еще не отвез тебя в Управление.