- Товарищ старший лейтенант! На пятой заставе ситуация выполнена и все под контролем! Имеется одно крайнее происшествие, задержанных - один, пострадавших четверо, все в розыске. Личный состав по боевой тревоге, ожидаю Ваших дальнейших указаний. Вы ведь доктор?
- Врач психотерапевт и сексопатолог! - сгоряча бухнул Валентин, чем поверг командира заставы в полную обструкцию и изумление. Майор сразу сник, смешковался фигурой, высокая тулья фуражки полезла наискосяк. С его широких плеч опадал груз непомерной ответственности, глаза набухли просительной резью. Казалось, еще чутка, и майор расплачется в плане разрядки.
- Вот ведь Батя! Все как есть понимает! - взрыднул командир.
Валентин сразу вспомнил нервозность ночного звонка от генерала лично старлею, требования конфиденциальности и прочую несуразность обстановки. Что-то было не чисто. Вытянутый перед лейтенантом в струнку майор требовал причин крайних, непонятных и малоприятных.
- Доложить по порядку! - нахраписто рубанул новичок, и ни слова не говоря его, утащили внутрь, в святую святых - комнату за шумопуленепроницаемой перегородкой, командный пункт заставы.
Очутившись за привычным столом, майор заварил чаю, пришел в себя и плеснул в обе кружки изрядную порцию водки.
- В камере он, с десяти до двенадцати, когда кормежку несут. А поест сволочь, минут десять дрыхнет, потом в туман и пропадает.
- Кто пропадает?
- Да негр этот, колдун сраный. Мы его и в наручники и рот ему пластырем затягивали, а он в туман и через щели. Пять секунд, и его нет. А вчера обернулся в циклопа, так наш фельдшер чуть сам с ума не сошел.
- Что-о?!
- В циклопа! Один глаз величиной с кулак и на боку где-то. Я как увидел, пол часа блевал, а негру хоть бы фиг. Сидит ухмыляется. Я б его в шомпола или пулей, да боюсь, порчу наведет. Итак, границу на сутки обнажили. Сейчас отправил личный состав от греха по полной боевой и в засады. Товарищ старший лейтенант, может это узкоглазые? Оружие новое, нервно-паралетическое или другой финт? Вы только команду дайте. Так из всех стволов шибанем, мигом про все хитрости забудут!
И тут накатило просветление. Не было дневального на тумбочке у входа и вообще никого на заставе не было. Один истерический майор на командном пункте, сейчас приказ в трубку рявкнет, и там из кустов в гранатометы по противоположной стороне. Типичный случай одиночной шизофрении. Или все-таки массовый, вдруг сообщники? Надо его с командного пункта выводить.
- Пошли! - строго сказал Валентин.
- К циклопу?
- А хоть и к нему. Ключи от комнаты дай.
- А ответственность?
- На себя.
- Ну, слава богу! А может, ты из этих, из особистов?
- Из этих, этих. Ключи давай.
- Ну, Батя, ну спасибо. За ним, как за каменной стеной. За ним и к циклопу. Пошли, я сам лично морду разнесу.
Ключи Валя спрятал во внутренний карман. Вывались из дверей пустой заставы вполне дружески и пошагали в сторону остатков древнего каменного спрута. На внешность территория военного городка изменений не претерпела. Порядок - деревья побелены, двери прикрыты, техника под чехлом. Видать еще толком не командовал, в шашки наголо не призывал.
Приблизились к толстостенному каземату губы. Майор неловко засеменил, и норовил уйти Валентину за спину. Он шумно дышал, охал и охальничал матом, вытирал градины пота с венозно набрякшего лица.
- Не выходил! - шипяще четко и строго доложил скрытый дозор из кустов.
- А облако? - вопросил невидимого часового трясущийся начальник.
- Ничего, - четко и совсем не шизофренически подтвердили невидимые губы.
Значит все-таки массовая истерия - понял Валентин. Счас осмотрим и до командного, вызывать подкрепление. Оглянулся на въезд в территорию заставы, но бобика не было. Пути отступления значились как неисповедимые.
Внутри помещения старлей двигался на автомате, глубоко погруженный в невеселые варианты разрешения ситуации.
- Сами входите, а я снаружи.
- Что?!
- Не могу я, насмотрелся, того гляди, ролики двину. Ключи вот, а я снаружи.
- Ладно, - почему-то согласился Валя, и майор сразу исчез. Щелкнул дверной замок. На единственном стуле, в пустой камере сидел негр-циклоп и задумчиво ковырялся пальцем в правой ноздре.
- Мы ее изнасиловали, а подельников я убил случайно - доверчиво сообщил Вале Циклоп. - Бросанул, чтобы не приставали, но силы не рассчитал. Корнеев на дубе у сторожки висит, другой вообще в речке, километров за тридцать. Душонки у них мерзкие, и мне не жалко. Сам я не из святых, и как вышло, так и вышло.
Валентин, наконец, понял, что от не проходящего нежданного изумления приземлился задом на пол и отбил оный при падении порядочно. Но о нем уже позаботились неведомые силы, заботливо прислонили к стене, он дышал ртом, хотя весь взмок, но удивление от беспомощной отупелости тела не приходило. Действо казалось каким-то буднично серым, даже скучным. В него не хотелось углубляться, верить. Ну, негр, ну циклоп, чего в нем такого?
А негр по-прежнему покоился на стуле, только вынул из носа палец и занимался теперь не им, а Валиной персоной. Смотрел на него одноглазо задумчиво с примесью усталости и печали.
- То, что я негр, - продолжил циклоп, - вполне тривиально. Папаша зачал в заграничной командировке, а маму бросил. Так я вырос черномазым с русской фамилией, так и в армию призвался. А об остальном премудрый Волька ни тебе, ни Старику-Хотабычу размышлять не след. Как вышло, так оно и вышло.