- Назови свои условия князь. Я готов на любой, самый богатый выкуп.
- Золото мне не к чему, - Беригор медленно откинулся на спинку резного трона, - Счастье Светланы - вот, чего я желаю!
- Она будет счастлива!
Но князь лишь рукой повел.
- Я первым пошел на поклон к оборотням. Сам искал с вами союза. Но одно дело руны на бересте выводить, да воинов общих на дозоры отправлять. Другое же - отдать дочь за двуликого!
- Наши обычаи и уклад не слишком отличны от твоего народа! К тому же, - не удержался от колкости Яр, - Никто из оборотней не содержит наложниц.
Тоска во взгляде Беригора насторожила мужчину. Уж чего, а этого он не ждал.
- Сейчас речь не про обычаи. Никто не сможет удержать мужчину от неверности или дурного отношения. Хоть одна жена, хоть два десятка. Пусть Светлана дочь наложницы, но все дети дороги мне в равной мере!
Тяжелое молчание черной тучей повисло меж ними. Яр что есть сил удерживал беснующегося волка. Зубы едва ли не в порошок стер, однако волю гневу не давал. Как хороший отец Беригор пекся о счастии своих детей, и Яр не мог поставить ему этого в упрек.
- Моя женщина никогда не познает неуважения или обмана, - в который раз повторил Яр, - Готов поклясться в этом!
- Прибереги свои клятвы. Я пока подумаю над твоими словами. А так же, скрывать не буду, поговорю со Светланой. И если не по нраву ты ей - уж не обессудь.
Желтые глаза оборотня сузились, хищные ноздри раздулись, но, признавая его право, мужчина лишь коротко кивнул и, не прощаясь, покинул тронный зал. И глядя на его широкую спину, на бугрящиеся под темной рубахой толстые жгуты мышц, князь опять почуял, как под сердцем собирается холодный ком страха. Слишком рослым и большим был оборотень, и рядом с ним Ланушка смотрелась совсем малюткой. Светлая ее макушка едва доставала до богатырской груди.
Вздохнув, князь снял с головы опостылевший венец. Задумчиво повертел в пальцах. Нарочно что ли судьба над ним смеется? Вон и Зоряна себе выбрала великорослого. Горан не многим уступал оборотню. Конечно, не такой бугай, но ведь и женщина была куда меньше своей дочери. А ведь надо бы отпустить! Что одну, что вторую...
- Опять беду разводишь, где ее и вовсе нет, - с усмешкой проговорил звонкий голос. Всеведа любила тенью возникнуть у него за плечом. Поначалу Беригор каждый раз вздрагивал. А теперь уже ничего, привык.
- Не твоя дочь в чужие руки уходит, - князь вновь пошевелил пальцами, и драгоценный камень венца подмигнул ему алым рубином.
Знахарка неслышно проплыла перед носом, только бусины в косах стукнули. Подобрав темное платье, уселась рядом, как и не раз до этого.
- Чужие лишь тебе. Для нее уже любимые да родные. Иль тебе стража доклад не делала?
Нечем Беригору ответить было. Личные, самые верные ему воины в один голос твердили, что де уж слишком нежно ворковала голубка рядом с чернокрылым коршуном. А тот знай перья свои распушил. Не хуже павлина.
- Знала ведь, что так все будет да? Не поэтому ли вы с Дариной подбивали меня на союз с двуликими?
Лукавый взгляд зеленых глаз подтвердил его догадку. Точно - знала.
- И сам по себе союз - важное дело. Лишь крепче он будет от того, что ваши народы породнятся. Да и тебе ли не знать, что любовь может и от единственного взгляда вспыхнуть.
Пронзительная, давняя боль черной тенью исказила красивое лицо мужчины. Всеведа не опустила глаз, хоть и желала всей душой отвернуться, или лучше того, повернуть время вспять и спасти бедную Олелю от волчьих клыков. Но и у светлых Богов не всегда сил на победу хватает. И пусть мука князя не будет напрасной и в Ирии Белобог одарит его и Олелю за страдания щедрой рукой, но ведь этого еще и дождаться надо!
- Не только лишь любовь даруют Боги, - все же возразил ей князь, - Губительная страсть может затуманить глаза и обречь женщину на страдания. Которые не слабее мук настоящей любви.
Всеведа губы поджала. И про Зоряну догадался прозорливый князь. Что ж, не удивительно. День ото дня труднее молодой женщине тушить пожар в глазах, что разгорается при виде статной фигуры Горана. И рыжие, солнечные волосы, алым отблеском красят щеки прелестницы. А мужчина... Печальней тени безликой бродит по терему. И все мимо покоев иль под оконцем ее нет-нет, да и пройдет. Маются два сердца – глядеть больно!
- Замужество Ланы благо и для ее матери, - намекнула князю берегия. Короткий, острый взгляд синих глаз подтвердил, что мужчина понял ее. Лазейки в законах и обычаях всегда отыскать можно, стоит лишь умом пораскинуть. А тугодумием Беригор никогда не страдал.