- Пообещай, что не выйдешь завтра на прощальную трапезу, - хрипло выдохнул ей в макушку.
- Почему?
- Не сдержусь тогда. Заберу с собой.
- Теперь уж точно выйду...
Широкая ладонь провела по волосам, обласкала плечи. И во век бы ей сил не найти с места сдвинуться, но Яр повел ее обратно в терем.
Не таясь ни перед кем, он шел с притихшей княжной под руку. И тем самым подтверждал слухи, что уже давно шуршали мышками по всем углам. Стража и слуги, что попадались им на пути, лишь глаза в сторону уводили. Но Яр чувствовал их любопытство и полагал, что скоро весь Вышград будет звенеть от пересуд и разговоров.
Остановившись перед лестницей, что вела к женским покоям, Яр перехватил тонкую девичью ладонь и крепко прижался губами к прохладным пальчикам.
- Помни же, что обещала мне!
Ланушка встрепенулась. Отобрала у него свою корзинку с рукоделием и вытащила оттуда знакомое полотенце.
- Возьми. И ты помни. Обо мне.
Дальше стоять на месте Лана не могла. Бросилась прочь, чтобы не видел Яр тех горьких слез, что не сумела она удержать. Зима еще не настала, а в душе уже свирепствовала лютая стужа. Грызла стонущее сердце, леденила кровь. И как ей теперь вынести разлуку эту проклятую? За что отец так жесток? Чем она его прогневила? Круто развернувшись, Лана бросилась в обход к главному залу. Ну, точно! Поговорит с отцом! Ее-то уж он послушает!
Но лишь за первый поворот шагнула - Дарина тут как тут!
- Не спеши, молодая княжна. Не добьешься ты от Беригора того, чего желаешь. Да и дело ли это, девке за мужика просить! Иль ты не княжья дочь?
Лучше любой оплеухи осадили Лану эти строгие слова. Стыдно стало так, что даже глухая тоска хвост поджала и в дальний закуток спряталась.
- И сырость тут разводить хватит уже! - жестко продолжила знахарка, - Что трудно дается - большую цену потом имеет. Чай не на десять весен разлука предстоит!
Подхватив ее под руку, Дарина повела присмиревшую княжну обратно. Не всегда ласковое слово слезу остановить может, порой и прикрикнуть не лишнее. Конечно, разлука для двоих тяжелое испытание, но погодить все же нужно. А то ведь кое-кто нетерпеливый уволочет свою добычу в логово, да с ходу материнством и осчастливит. Мужику это раз плюнуть, а вот юной княжне, что недавно лишь девушкой считаться стала, тяжело будет. Нет уж. К предстоящему замужеству тоже готовой нужно быть. А они с Всеведой в этом живо помогут.
Часть 2
- Ланушка! На горки пойдем! Праздник же!
Шумные сестрицы кружили рядышком, как пестрые заморские птички. Наперебой пели свои песенки, пытаясь зазвать ее на зимние гуляния. Поесть румяного блинка, новые расписные саночки, что конюх Межко смастерил, опробовать, да у костров хороводы поводить. И она бы пошла, да только и капли желания на это не было. Как ей веселиться, если в сердце волки воют? Как смотреть на милующиеся парочки и каждый миг не ждать, что ее обнимут большие, сильные руки и укутают в жарких объятьях.
Княжна зябко повела плечом и плотнее запахнула подбитую мехом накидку. Что-то неладное в тереме творилось. Истопники что ли с печью не справлялись? Днем она мерзла, а ночью от духоты заснуть не могла. Мерещился ей обжигающий взгляд золотых глаз и горячие, медленные поцелуи, что проникали под саму кожу и рождали в низу живота мучительное томление. Беспокойно ворочалась Лана среди теплых покрывал, распихивала их в стороны. Подушки и так и эдак перекладывала, тяжело вздыхала, но сон приходил лишь под утро. Но и там ее не оставлял в покое оборотень. Только в этих бесстыдных грезах она была без клочка одежды. Но вместо смущения с упоением наблюдала, как длинные смуглые пальцы блуждают по каждому вершку ее тела. Трогают, мнут ноющую грудь, гладят живот и голые ноги. Незаметно подбираются все ближе и ближе к сокровенному местечку между бедер желая прикоснуться там.
В ответ на ее мысли внизу живота зародился маленький огненный комочек. Щекотной волной разбежался по телу и оставил горящие пятна на щеках. Лана поспешила отвернуться.
- Идите, миленькие мои. А я пока для ваших куколок новые наряды разошью.
Сестры с радостным визгом кинулись к ней. Повисли на шее, чуть с лавки на пол не опрокинули. Пуще всех старалась маленькая Таинка.
- Петушка принесем! Как есть самого вкусненького!
- И орехов! Сахарных, как ты любишь! Принесем!
Наобещав ей целый ворох подарков, сестры скрылись за дверями. Поглядев им в след, Лана спрятала в меховом вороте печальную улыбку. Вот для кого не жизнь - праздник один. Слишком малы были ее сестрички для любовных терзаний. Младшенькой Таинке едва пять весен минуло.