…Благодаря хрустящим камышам или нет, но «духи» нас все равно вычислили. И выпустили в нашу сторону осветительную ракету. Впрочем, сделано это было слишком поздно: на афганском берегу уже находились мои Жуков с Муззафаровым, пленный «дух» и десять человек Руслана во главе с его замом, Борисом. На таджикском же остался сам майор, несколько его молчаливых бойцов и я.
После вспышки ракеты мы нырнули в камыши, в одну секунду превратившиеся из врагов в союзники. Кто-то из команды замешкался, и в его башку, не похожую на султан камышины, тут же полетела пулеметная очередь. Она оказалась трассирующей – сухие заросли вспыхнули мгновенно.
Самое разумное в этой ситуации было как можно быстрее бежать к переправе, не обращая внимания на пожар и пули следующих очередей. Но пулеметчик при свете огня уже успел засечь темные фигуры на берегу и начал лупить прицельно.
– Ну, все, еперэсэтэ… – выдохнул Руслан, валясь рядом со мной на холодные мокрые камни берега.
Пули проносились над нашими головами красными и зелеными светлячками. Рикошетили о скалы на темном афганском берегу. Расцвечивали его разноцветными полосами, летающим по самым немыслимым траекториям.
– Пиздец? – я повернул голову в его сторону.
– В смысле засветились. А что касается пиздеца, то мы еще покувыркаемся.
– Надо пулеметчику глотку заткнуть.
– Не один ты такой умный. Лежи и помалкивай.
Нашу пикировку прервал огненный шар, вспухший на горе, с которой нас поливали из ПКМа.
Через несколько секунд донесся удар разрыва. Вслед за ним новая вспышка, потом еще одна… После взрывов гранат до нас донеслась густая автоматная стрельба. Гора заткнулась и снова наступила тишина.
– Все, – поднялся Руслан, – Уходим.
– Твоих не будем ждать?
Вместо ответа майор дернул меня за рукав:
– Бегом!
Реализовать свое намерение мы не успели. Прямо из пламени горящего тростника затрещали автоматные очереди. Пули противно вжикали над головами, с визгом рикошетя от каменного берега реки и с громким чавканьем срезая заснеженные камышовые шапки.
Мы вновь шлепнулись на мокрую гальку – на этот раз у самого берега.
В руках Руслана хлопнул «подствольник». То, что Русик стрелять умеет, подтвердил мужской вопль. Он перекрыл треск горящего камыша и даже грохот автомата второго «духа». Я высадил на крик веером полмагазина и вопль утих.
Майор тем временем вставил в ГП-25[16] второй «вог»[17] и лупанул в глубь камышей, откуда стрелял противник. Затем подкрепил разрыв двумя короткими очередями из своего АКМСа. Вторая половина моего магазина улетела в том же направлении. Стреляли мы не зря: автомат «духа» замолчал.
От этого стало легче всего лишь на мгновенье. Со стороны горы, где пару минут назад подчиненные майора «заткнули» пулеметную точку, вновь вспыхнула стрельба. И она стремительно начала перемещаться в нашу сторону.
Я сменил магазин, сунул за пазуху пару «эфок».
– Живой?! – крикнул майор в мой адрес.
– Да вроде бы…
– А меня зацепило.
– Сейчас! – я перекатился в сторону Руслана.
– Бок зацепил, сука… – майор говорил глухо с присвистом. – Но вроде по касательной.
– Сейчас тебе тампон подсуну…
– Некогда. На том берегу сделаем. Сейчас надо ноги уносить, пока остальные не подтянулись.
Из-за горящих камышей вновь донесся крик. Я дернул было стволом, но майор решительно положил ладонь на газовую камеру автомата, придавил, опустил «жало» вниз:
– Подожди-ка…
Крик повторился.
– Шовкат, сюда! – крикнул в ответ Руслан, – Возьми левее, обойди камыши и выходи прямо на берег!
Через некоторое время перед майором присел один из тех, кто уходил «гасить» пулемет в самом начале боя. Присел он как-то странно, стульчиком: на одну ногу. Правую же вытянул вперед.
– Где остальные? – спросил его командир.
– Тимур и Серега погибли. Димка с Ильдуской «духов» держат. Но долго не продержатся. Много их, гадов… Ты ранен, командир?
– Ерунда… Сам-то цел?
– Цел… – криво усмехнулся Шовкат, – Если не считать пули в ляжке. Навылет… Ничего командир, я уже перевязался. И косячок взорвал. Так что пока терпеть можно. Время есть, пока повязка не напитается. Поэтому, уходите командир, я вас прикрою.
– У тебя что, чердак потек?! – прикрикнул на него Руслан, – вместе уйдем!
– Не, командир. Сюда еще человек двадцать «духов» движутся. Я их опередил. Но они здесь скоро будут. Уходите. Гранат побольше дайте – в упор буду бить…
– Старшой, у тебя гранаты есть? – повернулся ко мне Руслан.
– Есть. «Эфки» и «эргэдешки».
– Дай ему наступательные, – распорядился майор.
– Уж лучше оборонительные! – запротестовал Шовкат.
– У тебя башка есть? – остановил его командир, – Берег ровный – сам себя осколками посечешь!
– Одну дай, старшой. Напоследок.
– Ладно, бери две «эргедешки» и одну «эфку», – закончил спор майор, – Больше все равно не успеешь.
– У меня еще три «вога» остались. Покувыркаемся, командир…
Мы помчались по камням как лоси, рискуя подвернуть ногу, что в нынешней ситуации было равносильно свернутой шее. Откуда силы взялись…
Я собрался было помочь Руслану, но майор остановил:
– Не надо. Сам доберусь.
Мы были уже на середине реки, как обозначились моджахеды: на оставленном нами берегу вздыбился фонтан огня и камней. По кромке било не меньше десятка автоматов и «подствольников.»
Я на мгновенье остановился, чтобы посмотреть, как там Шовкат. Но Руслан дернул за руку:
– Вперед!
Мне показалось, что боец разведгруппы успел выстрелить из подствольного гранатомета всего лишь раз…
Взрыв долбанул в Пянжде в десятке шагов от нас. Били со станкового противотанкового гранатомета. Ничего не скажешь, хорошо «вовчики» упаковались…
Затем сразу с двух точек заработали пулеметы. Судя по фонтанам от рикошетивших пуль и низкому гудению свинцовых пташек, лупили из ДШК.
– Ложись! – заорал Руслан.