Не успела я решить, стоит ли открывать дверь имеющимся у меня ключом, как та распахнулась, а я оказалась в жарких и тесных объятьях. Таких тесных, что от неожиданности даже пакет с удобрениями выпал из рук.
— А кто это к нам пожаловал? Новогодняя елочка, пахнущая дождем?
Дыхание Савелия обожгло мне ухо и щеку, а его ладони припечатались к моим ягодицам. От такой наглости невольно задохнулась. А когда почувствовала бугор, что бесцеремонно прижимался к моему животу, то и вовсе разозлилась.
— Заготовки убрал! — прорычала ему в лицо. — А то ведь елка может и исколоть. А еще покусать!..
— А еще ты знаешь приемчики, — расплылся Савелий в довольной ухмылке и смачно огладил мою пятую точку. — Это мы тоже проходили. Только вот, не боюсь я тебя, рыжуха.
— Да, пусти ты! — принялась активно вырываться я, когда руки его двинулись вверх, подбираясь к моей груди. — Мы же договорились — без рук! И я тебе не рыжуха.
Терпеть не могла это прозвище! Так меня дразнили в школе за пышную шевелюру, отливающую рыжиной. Но с возрастом рыжины в волосах становилось все меньше, да и я подкрашивала их в золотистый оттенок. Где он там рыжее-то разглядел?!
— Сколько же силищи в тебе! — со смехом оторвал меня Савелий от себя, но продолжал удерживать за плечи. — Брыкаешься, как строптивая кобылица.
— А из тебя эпитеты прут как из рога изобилия! И все такие ласковые приятные слуху. Пусти, сказала!
— А ты не заслужила других. Кроме того, тебя следует наказать за вот эту шишку, — взял он мою руку и прижал к своей голове.
Первое, на что невольно обратила внимание, так это то, какие мягкие и даже шелковистые у него волосы. А потом уже почувствовала под пальцами приличных размеров шишак.
— И что это? — вырвала я руку.
— Бытовая травма, что же еще. Сознательно нанесенное увечье, за которое грозит уголовная ответственность. Ты случайно не знаешь, кто забил дядюшкин шкаф бутылками? — вкрадчиво поинтересовался Савелий.
— Понятия не имею, — равнодушно пожала я плечами.
А сердце-то уже было не на месте — зашлось в легком испуге. Значит, месть свершилась, и его поколотило бутылками. Сама я как-то забыла про них за всеми последними событиями и переживаниями. А вот его, кажется, умудрилась разозлить. И чем это мне грозит, остается только догадываться. Впрочем, скоро я все узнаю, судя по его виду. Смотрит, как будто сожрать собирается.
— А вот я догадываюсь. И теперь я должен наказать тебя.
— Да кто ты такой!..
— Тот, на кого ты сейчас работаешь, — перебил меня Савелий. — И если раньше мы договаривались на три часа, то теперь ты будешь оставаться тут на пять часов.
— С ума спятил?! Это же почти полноценный рабочий день! — возмутилась я, про себя решив, что пока отделалась малой кровью.
Да и маловато было трех часов-то, положа руку на сердце, чтобы успевать сделать все в доме и в оранжерее. Цветы требовали особого ухода — это же экзотика!
— Понимаю… — протянул Савелий. — И готов тебе платить за него зарплату, хоть ты этого и не заслуживаешь. А еще — мне не нравится твой наряд. Прежний был гораздо лучше, — расплылся он в похабной улыбочке. — Завтра приходи в нем. Ну разве что, трусики можешь менять. Думаю, на тебе мне любые придутся по вкусу.
Вот же урод озабоченный! Даже не подумаю! А заставить он меня точно не сможет.
— Ладно, чего мы тут время зря теряем, — схватил он меня крепко за руку. Вот же — еще и ласты тут свои распускает. Но вырываться не стала — хватит с меня вчерашних синяков. — Как видишь, в доме чисто, за тебя это сделали более умеющие люди, — обвел он взглядом гостиную, и я невольно последовала его примеру.
Да, все вокруг сверкало чистотой, только вот цветочки в горшках показались мне какими-то вялыми, грустными. Ничего, родные, я вас сегодня обязательно полюблю и позабочусь о вас. Только потерпите чуть-чуть — сначала мне нужно разобраться с этим деспотом.
— Сегодня от уборки я тебя освобождаю.
С этими словами Савелий потянул меня к лестнице. Но не вверх, а вниз. В подвал он меня, что ли, тащит? А там решил убить и замуровать в стену?
— Куда мы идем? — поинтересовалась будничным тоном.
— Покажу тебе фронт работы.
— В подвале?
— А ты бы предпочла мою спальню?
— Я бы предпочла не знать тебя никогда!
— Увы — судьба распорядилась по-своему, — хохотнул Савелий, не переставая тянуть меня сначала по лестнице вниз, а потом по узкому темному коридору.