Что-то мне уже страшновато становилось. В самом деле, что он удумал?
Когда яркий свет залил просторное помещение, куда привел меня Савелий, я поняла, что нахожусь в прачечной. Ну все верно — такие места часто устраиваются в подвальных помещениях. Тут имелись стиральная машинка, сушилка, гладильная доска… Вот к ней-то и подвел меня Савелий.
— Я тут вчера постирушки устроил, — кивнул он на таз, полный белья. — И теперь все это нужно погладить. Имей ввиду — рубашки должны быть выглажены идеально, никаких множественных складочек на рукавах. Допускается одна только. Не забудь отутюжить плечи… В общем, что я тебе тут рассказываю — надеюсь, уж гладить ты точно умеешь.
— Ошибаешься, — уныло отозвалась я.
В душе уже разливалась тоска — гладить я не только не умела, но еще и терпеть не могла. Это занятие считала самым скучным в жизни. За утюг бралась только в крайних случаях, когда что-то из одежды нуждалось в утюжке. Но вообще, вещи себе старалась выбирать немнущиеся — благо, сейчас с этим проблем не было.
— Что? Не умеешь? Да ладно… Все женщины умеют гладить, — рассмеялся Савелий.
И что его так обрадовало, интересно?
— Я тебе не все! И я не умею!
— Ну тогда у тебя есть шикарная возможность обучиться и этой премудрости, — сунул он мне в руки тяжеленный утюг. — Дерзай, — и посвистывая, направился на выход.
Я так и не нашлась, что можно сказать. Смачно выругалась, когда за Савелием уже закрылась дверь.
Я соврал, когда заявил, что в новом костюме она мне понравилась меньше. Безумно понравилась! Яркие цвета и покрой комбинезона еще больше подчеркивали красоту этой девушки. Разве что, показывал он намного меньше. Ну так, всем известно, что то, что надежно скрыто, вызывает еще больший интерес. Вчера в платье и переднике она была одним человеком — дерзкой и красивой, сегодня же Алиса показалась мне торжественной и неприступной. А уж когда приобнял ее и прислушался к реакции своего тела на нее, лишний раз убедился, что эта женщина для меня, что ни на кого до нее я не реагировал так остро.
А с бельем это я здорово придумал. Мне польза, как ни крути, и лиса эта научится чему-то полезному в жизни. А то пока у нее только язычком хорошо чесать получается. Ох и языкастая особа! На все у нее имеются ответы. Надо бы узнать ее поближе — чем живет, чем дышит, из какой семьи… Вот ведь не думал, что приеду в отпуск и встречу любовь всей своей жизни.
Время близилось к ужину, и голод давал о себе знать, учитывая, что пообедать я как-то забыл сегодня. Надо бы и златовласку накормить чем-нибудь вкусненьким. Не протеинчиками, конечно, как советовал Петр, но удивить каким-нибудь изыском можно. Только вот, ничего такого я сроду не готовил. Да и вообще готовить не умел. А это значило, что нужно воспользоваться услугами ресторана и службы доставки. Осталось определиться с выбором кухни.
Какую она любит кухню? Японскую, китайскую, корейскую?.. А может быть, предпочитает, традиционную европейскую? И нет ли у нее на что-нибудь аллергии? Вопросы только на первый взгляд простые, а когда понимаешь, что ответов на них не знаешь, они становятся нерешаемыми ребусами. Зато, кажется, у меня появился повод наведаться в подвал, куда я радостно и отправился.
В прачечной царил полумрак. Как она гладит в таких потемках, интересно? Свет сюда проникал через два небольших окошка под потолком, и его было явно недостаточно. А потом я услышал голос Алисы:
— А ты что?.. А он?.. Ну ты даешь!..
Смех ее колокольчиком прокатился под низким потолком. И я бы расцвел от него буйным цветом, если бы именно в этот момент не учуял запаха гари. Когда врубил свет, глазам моим предстала картина, от которой в них потемнело от плохо контролируемого гнева.
Эта лиса сидела на стуле, закинув ногу на ногу и приложив к уху телефон. Рядом, аккуратно развешанные на плечики, красовались две мои стильные рубашки, которые я выбирал с такой любовью. На обоих зияло по дырке в форме утюга. А воняла как раз третья рубашка, на которой и дымился в настоящий момент утюг.
— Ты ненормальная?! — отлепил я утюг от рубашки, понимая, что и она варварски испорчена этим красивым и совершенно невозможным созданием. — Что ты тут творишь?!
— Окси, я тебе позже перезвоню, — зыркнула на меня своими голубыми озерами злая богиня и сунула телефон в карман. — Глажу, что же еще, — спокойно ответила.
— Это ты называешь глажкой?!
От возмущения у меня аж испарина на лбу выступила. А продолжающую сидеть напротив меня с невозмутимым видом злодейку захотелось пришибить на месте. Но не сразу, а медленно, сперва насладившись всеми ее прелестями, которые даже сейчас я не мог не замечать.