— Пусти, идиот! Куда ты меня тащишь?!.
— Заткнись, идиотка! Сейчас узнаешь!
Разве я могла заткнуться в такой момент — ругательства из меня лились как из рога изобилия. Вот уж что я любила, так это поругаться. Знала и матерные словечки, конечно, но до такого не опускалась. Считала, что выходец из хорошей семьи и ругаться должен интеллигентно. Ну, с натяжкой, ладно. Но не матом!
В гостиной меня усадили на стул и ловко прикрутили руки к спинке ремнем.
— Не больно? Не жмет? — вежливо поинтересовался садист.
— Пошел к черту, урод! — последовал не менее вежливый ответ. — Тронешь хоть пальцем — засужу!
— Я что, похож на тех, кто бьет женщин? — усмехнулся он. — Мы просто поговорим. А обездвижил тебя для страховки. Захочешь помахать ногами — свалишься вместе со стулом, имей ввиду. Повторяю вопрос — как тебя зовут?
Мучитель взял еще один стул и уселся напротив меня. Я же мечтала, чтобы все это происходило неподалеку от шкафчика, и дверь в него вдруг бы приоткрылась, и этого урода засыпало бы его же бутылками.
— Не дождешься, — процедила сквозь зубы.
— Да? Ну ладно, поговорим по-другому, — усмехнулся он.
Встал, приблизился ко мне и… прижался к моим губам! Представляете, ОН МЕНЯ ПОЦЕЛОВАЛ!
— Какого черта?! — едва не сплюнула я. — Чего лезешь своим слюнявым ртом ко мне? Алиса меня зовут! Алиса! — практически проорала.
Так еще со мной никто не поступал, хоть про слюнявый рот я и приврала. Да я и не почувствовала толком ничего от крайнего возмущения.
— Умница, Лиса-Алиса!
— А ты откуда знаешь?
— Что именно? — заметила, как лицо его вытянулось от удивления, и прикусила язык.
Глупый вопрос — он не может знать, что так называла меня бабушка. Да и рифма это самая простая для тех, кто знает сказки.
— Проехали. Развяжи меня уже, и я уйду, — почти попросила.
Раз на него не действует агрессия (вернее, действует не так, как хотелось бы), будем перестаивать свое поведение — приступаем к уговорам и убеждениям. И как выяснилось сразу, мой ласковый тон вообще не коснулся его слуха.
— Тебя зовут Алиса, а горничную, если мне не изменяет память Ирочкой величать, — расхаживал он передо мной как маятник, отчего аж в глазах уже мельтешило. — Милая скромная девушка, к тому же работящая, не то что некоторые, — окинул он привередливым взглядом гостиницу.
— Ну и козел же ты!
— А речь сейчас не обо мне. Ты кто такая? И говори правду, предупреждаю, — снова опустился он на стул напротив меня.
— Подруга Иры, — вынуждена была признаться.
— И что ты тут делаешь?
— Одолжение ей, что же еще! — невольно возмутилась. Уж не думает ли он, что сама ее попросила поработать вместо нее горничной. — Подруге срочно пришлось уехать, а меня она попросила поработать вместо нее. В агентство сообщать не стала, боясь увольнения. Ну и я согласилась, чего никогда бы не сделала, зная…
— Стоп! Хватит заливаться тут соловьем…
И замолчал, вылупившись на меня как баран на новые ворота. Так и застыл с выпученными глазами и приоткрытым ртом. Столбняк на него что ли напал?
— Тенор!.. — столько ужаса я не видела еще ни в одних глазах.
А потом мой мучитель подорвался и рванул по лестнице наверх. Только и успел крикнуть, чтобы сидела я и никуда не уходила.
— Точно, идиот. Куда я со стулом на заднице пойду-то! — чертыхнулась я, уже сомневаясь в его нормальности.
— Маленький кенар по имени Тенор, Маленький кенар по имени Тенор… — меня словно переклинило на этой фразе, пока на всех парусах несся в комнату дяди.
Черт, как я мог забыть про него?! Ни разу не вспомнил ни за вчерашний вечер, ни за больше чем полдня сегодня. И я совершенно не помню, заходил ли кто вчера в комнату дяди. Что если птицу выпустили из клетки? И он улетел… А если окочурился? Я ведь даже не покормил его. Черт!..
Перед дверью в комнату дяди замер и прислушался. Оттуда не доносилось ни звука. Черт! А ведь дядя предупредил в записке, что у его кенара всегда должно быть зерно, что без него этого птица нельзя оставлять больше, чем на два часа. Что если он уже валяется кверху пузом на дне клетки? Я ведь даже не проверил его ни разу. Дядя Витя меня не простит!
Набравшись смелости, распахнул дверь в комнату. Первое, что бросилось в глаза, так это идеальный порядок повсюду. Кровать аккуратно заправлена, занавески на окне задернуты. Ни единой вещи ни на одной из мебельных поверхностей. Узнаю своего педантичного дядюшку и безумно радуюсь, что у придурков-друзей хватило ума не перешагивать через порог этой комнаты.