– Ну, вот я и пришла.
Она начала выкладывать гостинцы. Колбаску привезла, апельсины, мясца, шоколад…
– Сынок, – причитала она, – как похудел! Павлуша, она тебя хоть кормит?
Среди прочего на стол был выставлен пластиковый контейнер с готовой едой, к тому же завернутый в фольгу, чтобы тепло сохранилось. Когда маман его открыла, мы с Танечкой не сразу поняли, что за пудинг она принесла. Мы не узнали бледно-желтую массу, а Павлик узнал, он улыбнулся:
– Запеканка!
Маленькая женщина приготовила для своего сына обычную запеканку, из яиц, муки и творога, такие готовят в детских садах и в наших больницах на полдник. И в той больнице, где Павлик с мамой спали вместе на тесном диванчике в ординаторской, там тоже давали такую запеканку. Когда он был маленький, это было его любимое блюдо.
Голодная женщина
Свершилось. Минувшим вечером Нино купила фаллоимитатор. И ничего смешного в этом нет, вибратор – вещь незаменимая в хозяйстве, особенно когда идет десятый год совместной жизни. Поэтому платочки теребить не будем, стыдливо глазки опускать не будем тоже. Ручками похлопали, ножками потопали, и давайте вместе, дружно поздравим женщину с покупкой.
Тем более!.. Тем более что секса у Нино не было уже полгода. И даже психолог, который консультирует ее по личным вопросам, давно говорил: «Купите. Не стоит копить сексуальное напряжение. В таком состоянии вы не сможете вести переговоры». Имелись в виду переговоры с мужем.
Брак у Нино умирал на глазах. А у кого он только не умирал! Среди наших знакомых пошла активная волна разводов. Девятый вал, ругались все! Нино терзала своего психолога: «Ну почему все так? Ну почему?» Он объяснил как дважды два: «Семья – это дорога к бесконечным горизонтам деградации. Это такой же организм, как человеческое тело, он болеет и стареет. Если сегодня плохо – радуйтесь, завтра будет еще хуже».
Молодец, успокоил. Нино все тезисы психолога печатала и вешала на холодильник. А с вибратором тянула, в секс-шоп даже не заглядывала. «Вибратор – это финиш, – так она считала, – если я куплю вибратор, значит, я признаю, что у нас все кончено».
Каждый вечер муж засыпал в своем кабинете. Нино стучалась, в порыве гнева кидалась драться. Как-то встала среди ночи и отпечатала воззвание: «Нет секса – нет семьи». Но этот манифест она не стала вешать на холодильник. Разводиться Нино не хотела, и, чтобы успокоиться, она себе немножко привирала: «Просто у нас трудный период».
Трудный период тянулся уже… уже третий год. Или больше? А ну и что! Врать можно годами. Врать можно десять лет, и вообще всю жизнь можно врать. «Влегкую!» – говорила себе Нино. «Зачем?» Об этом она себя тоже спрашивала и сама же себе отвечала: «Да потому что семья – это не только спальня, это еще и прихожая. Мне надо, чтобы я пришла домой, ввалилась среди ночи, гляжу – а там стоят ботиночки мужские. Да, муж спит у себя в кабинете, а ботинки на месте. Пусть смотрит порно, пусть трахается с кем угодно… Зато он рядом, и я себя чувствую в безопасности».
Вы, может быть, подумали, что Нино у нас толстая старая грымза? Жрет сало на ночь? Не просыхает неделями? Нет, это было бы слишком просто, и я бы не стала рассказывать вам про Нино. В том и фокус, что Нино у нас – успешная красавица во цвете лет.
Блондинка, фигура, улыбочка – все в норме у Нино. Улыбку контролирует отличный стоматолог, прическу – стилист, не какой-нибудь вам парикмахер, за лицом следит наш лучший косметолог, за бицепсом – известный тренер.
Смотрите сами, недавно в центре города растянули огромный баннер, на нем висит Нино – лицо телекомпании «Гусь». А сама она рулит мимо этого баннера на черном «Мерседесе», и в машине у нее на всю катушку орет Шнур.
Нино постоянно крутит в машине Шнура, ей нравится его заросшая рожа, и песенки посоромные с русскими матюками ей тоже нравятся. Нино всегда любила грязных бандюганов, но замуж почему-то вышла за хорошего мальчика. Муж у Нино – мужчина в белом: белая майка, белый пиджак, и ботиночки любит белые. Намедни он купил обеденный стол, и поэтому Нино опять посетили пустые надежды.
Этот хай-тековский стол на шестнадцать персон Нино заметила в мебельном салоне, но мотануться и купить ей было некогда. И вдруг муж сам его привозит, собирает… Поэтому она и размечталась: «Если стол купил, значит, планирует за ним обедать».
Все карты в этот вечер складывались. Нино приехала домой пораньше, не в полночь, как обычно, а около девяти. Ребенок спал, нянька его уложила. Эта женщина работает у Нино четвертый год и каждый раз волнуется при встрече с хозяйкой. Ее пугает суровая рожа Нино, и камеры, которых в доме понатыкано, держат ее в напряжении. Она и знать не знает, что Нино сама весь день в таком же напряжении, и вокруг тоже камеры, и что рожа у нее не суровая, а просто уставшая. Нянька трусливо улыбается, когда получает свои деньги, губы улыбаются, а глаза дрейфят. Нино это видит, но разряжать атмосферу ей некогда. «Мне пофиг, – так она думает, – я хорошо ей плачу».