Вывод: По политической и специальной подготовке, а также по своим личным и деловым качествам Макс может быть командирован в качестве разведчика-нелегала в любой район мира».
По возвращении в Москву из Малаховки исполняющий обязанности начальника разведки Сергей Шпигельгласс сообщил Григулевичу о том, что руководством Наркомата госбезопасности принято решение о направлении его на нелегальную работу в Мексику.
— С этой страной у нас нет дипломатических отношений, нет там и нашей легальной резидентуры, — пояснил Сергей Михайлович. — Поэтому вам придется создавать свою нелегальную резидентуру и приобретать надежных помощников в первую очередь во властных структурах и в близком к ним окружении. Через них и других своих агентов вам надо укреплять положительное мнение о нашей стране, о ее миролюбивой внешней политике и оказывать поддержку тем прогрессивным и патриотическим силам, которые выступают за добрые отношения с Советским Союзом…
Шпигельгласс сделал паузу, потом продолжил свой инструктаж:
— В основном вы будете заниматься в Мексике политической разведкой. Вы будете там, образно говоря, глазами и ушами России. Еще при создании иностранного отдела Феликс Эдмундович Дзержинский не раз подчеркивал, что только правильно поставленная разведка за кордоном может спасти Россию от неверных шагов во внешней политике. Вот исходя из этого положения и вытекает первая и главная задача внешней разведдеятельности — сбор политической информации, особенно той, которая касается Советского Союза и направлена против его интересов. Вторая задача — выявление замыслов США на латиноамериканском континенте, третья — содействие укреплению национальной независимости латинских стран и оказание выгодного для нас влияния на их внешнюю и торгово-экономическую политику. Об остальных не менее важных задачах вашей тайной миссии я уже говорил вначале беседы. Это и организация пропагандистской работы, рассчитанной на то, чтобы в латиноамериканских странах складывалось благоприятное впечатление о России. Получаемая вами информация политического характера должна быть выверенной, потому что по ней будут определяться наши взаимоотношения со странами Латинской Америки, а главное — будут приниматься важные политические решения.
— Мне одно непонятно, — вставил Григулевич, — почему это задание рассчитано не на одну Мексику, а на всю Латинскую Америку?
— Справедливый вопрос. Дело в том, что в перспективе мы намерены поручить вам вести разведку сразу в нескольких странах Южной Америки, в которых вам придется создавать свои нелегальные подрезидентуры. Руководить ими и направлять их работу будете лично вы. Об этом, кстати, с вами будет говорить перед отъездом в Мексику замнаркома Лаврентий Павлович Берия. И насколько я знаю, он намерен посвятить вас в разрабатываемую сейчас моим помощником Судоплатовым очень серьезную операцию в Мексике. Можно сказать, она планируется по личному указанию товарища Сталина. Поэтому вы, пожалуйста, не отказывайтесь от участия в ней.
— А в чем смысл этой операции? — поинтересовался заинтригованный Иосиф Григулевич.
Шпигельглассу его вопрос не понравился, он несколько раз мотнул головой, потом сердито обронил:
— Всему свое время! Не надо бежать впереди паровоза! И последнее: учитывая, что путь в Мексику у вас будет проходить через Соединенные Штаты, задержитесь там на три месяца. В Нью-Йорке пройдете стажировку под руководством резидента Петра Давыдовича Гутцайта. Отработайте с ним каналы связи и способы передачи информации из Мексики в его резидентуру. Для этого в Нью-Йорке надо вам завербовать двух-трех курьеров, желательно из числа женщин латиноамериканского происхождения. Они не настолько сильно вызывают подозрения при пересечении границы, как мужчины.
Перед загранкомандировкой Григулевича, действительно, принял Берия. Он выслушал доклад нелегала о готовности выехать в командировку в Мексику и повторил ему задачи, которые были уже озвучены Шпигельгласом. Затем Лаврентий Павлович рассказал молодому разведчику о непримиримой вражде, затаенной и безмолвной, между Сталиным и Троцким. После смерти вождя Октябрьской революции Владимира Ленина главным соперником Сталина в борьбе за лидерство в стране оказался нарком по военным и морским делам и одновременно председатель Реввоенсовета Лев Троцкий. В партии большевиков он пользовался тогда немалым авторитетом и популярностью как трибун революции. Зная это, его сторонники в 1926 году создали в Москве, Киеве, Свердловске, Харькове и других городах конспиративные центры «объединенной оппозиции». С того времени Троцкий стал главным мотором антисоветского движения, что не могло не вызвать серьезной озабоченности у Сталина и его единомышленников. В конце 1927 года они вывели Троцкого из состава ЦК ВКП(б), а затем исключили из партии. На XV съезде ВКП(б) троцкизм был объявлен вне закона, а через месяц «трибуна революции» сослали в Казахстан.