Правила игры для любого бизнеса, легального или нелегального, одинаковы – в их основе лежит конкуренция. И выигрывает часто тот, кто обладает более полной информацией о противнике. Для этого желательно иметь у конкурентов своих осведомителей, таких, как Карлик. Идеальный во всех отношениях агент – достаточно близок к Папаше Жану, чтобы обладать значительными объемами информации. И недостаточно прикормлен, чтобы не искать заработка на стороне.
У Золотого Мальчика и Папаши Жана отношения были далеко не теплыми, но до открытой вражды пока не доходило. Воевать с хитрым, ушлым, опытным и, когда надо, предельно жестоким Папашей Жаном трудно. Однажды Золотой Мальчик попытался исподтишка нанести ему удар в спину, надеясь, что все будет шито-крыто. Не вышло. В результате у Андреа Босси исчезло двое звеньевых и несколько вышибал. Главного звеньевого завалили демонстративно, когда он лопал спагетти в придорожном ресторане. Для спокойного городишки это был дерзкий вызов.
– Попугаю сломали ногу по приказу Папаши Жана, – выкладывал новости Карлик.
– За что?
– Нехорошо обирать и так небогатых партнеров. Утаивал деньги.
– И что Попугай? – заинтересовался Золотой Мальчик, делая для себя отметочку. Обиженные люди – это сила.
– Его вернули на место. Теперь будет думать… Из северной тюрьмы двое вышли. Устраиваться к Папаше на работу пришли.
– Кто?
– Булочник. И Анаконда…
– Анаконда – слышал…
– Крутой… Но на тебя не будет работать.
– Я знаю. – Золотой Мальчик поморщился с досадой.
Он знал, что у профессиональных преступников, сидевших полжизни по тюрьмам, он особым авторитетом не пользуется. То ли дело каторжанин Папаша Жан. Это их плоть от плоти. Кровь от крови. Родной он им. Старая закваска. А Золотой Мальчик считал себя не бандитом, а бизнесменом.
– И что решили?
– Громил у нас и так полно. Да еще специальность у этих двоих – налеты. Этим Папаша давно не занимается…
– Так и отправили каторжан на четыре стороны?
– Дали немножко денег. Посмотрим, может, пригодятся… И еще. Папаша заключил договор на странную сделку. – Карлик замялся и еще раз опасливо огляделся. Стало понятно, что сейчас начинается основное.
– Какую сделку?
– Оружие.
– Что тут странного? Оружие – это его бизнес.
Папаша Жан презирал торговцев наркотиками. Говорил, что ему противны убийцы детей. Золотой Мальчик подобных терзаний не испытывал – он считал, что каждый выбирает свою судьбу сам. Он не заставляет людей колоться наркотиками и дохнуть от передозировок в канавах. Они сами этого хотят. Он просто продает то, что нужно им. Но зато Папаша Жан с легкостью торговал оружием. Имел хорошие выходы на оптовиков. У него при желании можно было купить все. Он считался признанным оружейным авторитетом. Его услугами пользовались преступные группировки не только с Побережья. Сидел два раза он именно за пристрастие к смертоносным игрушкам.
– Много оружия? – полюбопытствовал Золотой.
– Достаточно…
– Кто покупает?
– Похоже, парни крепкие. Папаша ничего не говорит, напустил пыли. И… – Карлик замялся, нервно дернулась щека. – Он, кажется, боится.
– Старый разбойник никого не боится.
– Их боится, – настаивал на своем Карлик.
– Продолжай.
– Они будут работать здесь. Мне так кажется… Поверь моему нюху, Андреа, тут затеваются темные дела.
– Почему ты так решил?
– Там целый арсенал. Гранатомет. Пулеметов пара. Автоматы. Несколько гранат.
– Впечатляет… Клиенты террористы?
– Больше на штурмовиков похожи…
Андреа Босси относился к числу людей, которым жмут в плечах тесные рамки законов, стискивающих общество. Впрочем, помимо писаных законов есть и неписаные. По неписаным и ему, и Папаше Жану, и другим таким же отведена своя роль, очерчены границы, которые нельзя переступать. И в этих границах можно существовать вполне комфортно. Глупцы полагают, что границ для них нет, что они круче всех. Но, когда они выходят за очерченный круг, быстро начинаются неприятности, судебные преследования, пули конкурентов, провокации полиции. И как результат уничтожение налаженного бизнеса. Золотой Мальчик, как и дисциплинированные европейские обыватели, больше всего боялся вывалиться за пределы круга. Своего круга. А Папаша Жан, кажется, решил это сделать. Он затеял какую-то опасную игру. Или его втянули в нее против воли.