— А как в тебя попал ребёнок, мама?
Так что мама одолжила у меня книжку «Откуда берутся дети» и прочла её Фаджу.
Узнав правду, Фадж незамедлительно взялся просвещать всех и каждого, каким именно образом мама с папой сделали ребёнка. Он поведал об этом Генри, нашему лифтёру. Генри с улыбкой сказал:
— Да, такое не враз переваришь, правда, малыш?
Он рассказывал кассирше в супермаркете. Её глаза делались всё больше, больше, пока мама не попросила:
— Хватит, Фадж.
— Но я ещё до самого интересного не дошёл, — удивился он.
— Питер, — сказала мама, — что-то тут очень жарко, может, выведешь брата на улицу?
Он увидел в автобусе беременную и сказал:
— Я знаю, что у вас растёт внутри и как оно туда попало.
Женщина пересела на другое место.
Он поведал всё бабушке. Она сказала маме:
— Энн, не рановато ли вы на него обрушили такие знания? В наши дни детям рассказывали про аиста.
— Что такое аист? — спросил Фадж.
— Большая птица, — быстро ответил я.
— Как Большая Птица из «Улицы Сезам»?
— Не совсем.
— Я люблю птиц, — сказал Фадж. — Хочу стать птичкой, когда вырасту.
— Птичкой не получится, — объяснила бабушка.
— Почему?
— Потому что ты мальчик.
— Ну и что? — Тут Фадж расхохотался и давай кувыркаться по полу.
Фадж не переставая говорил на свою любимую тему. Просветил всех в детском саду, и учительница была так впечатлена, что позвонила маме и попросила зайти. У детей, мол, к ней много вопросов. Мама сходила в садик и выступила с успехом. И предложила мне провести подобную беседу и в моём классе.
— Нет, спасибо, — ужаснулся я.
Я никому не сказал, что у нас будет ребёнок, одному только Джимми Фарго. Я с ним почти всем делюсь. Ещё Шейла Тубман знала, поскольку жила в нашем доме и видела маму с животом.
— А она не старовата детей рожать? — спросила меня в тот день Шейла.
— Ей тридцать четыре.
Шейла открыла рот.
— Ого, так она и впрямь очень старая!
— Не такая старая, как твоя, — говорю.
Я не представлял, сколько лет миссис Тубман, но Либби, сестре Шейлы, тринадцать, значит, миссис Тубман наверняка старше моей мамы.
— Но моя-то не беременная, — пожала плечами Шейла.
— Да, но…
Я не знал, что ещё сказать. И вообще не понял, к чему она ведёт.
Поднявшись к себе, я спросил маму:
— А в тридцать четыре не слишком поздно детей рожать?
— Да нет, — сказала мама. — А почему ты спрашиваешь?
— Просто интересно.
— Бабушка родила тётю Линду в тридцать восемь.
— А-а…
Значит, моя мама не самая старая женщина на свете, решившая завести детей. А Шейла, как всегда, несёт чушь.
Моя сестра родилась 26 февраля, пока мой класс был на экскурсии в музее «Метрополитен». Позже выяснилось, что это случилось в 14:04, мы как раз были в Египетском зале, изучали мумии.
Её назвали Тамарой Роксаной, но несколько недель все называли её просто Малюткой. «Малютка плачет». «Малютка проголодалась». «Тсс… Малютка спит».
Потом мама перестала звать её «Малюткой» и начала сюсюкать и говорить всякие глупости типа «Как поживает моя Тутси-Вутси?» Как будто младенец может взять и ответить. «Не нужно ли моей Тутси-Вутси поменять подгузник?» Да, нужно, почти всегда! «Не хочет ли моя Тутси-Вутси покушать?» Да, хочет, почти всегда!
Ещё мамина Тутси-Вутси никогда не спала дольше двух часов подряд. Каждую ночь я просыпался от её воплей. Черри, который обычно дрыхнет у меня в ногах, тоже просыпался — и начинал подвывать. Они всегда выли дуэтом.
К тому времени, когда ей исполнился месяц, все уже называли её Тутси. Я-то сразу понял, что с этим возникнут проблемы, и попытался предупредить родителей.
— Когда она придёт в школу с таким именем, её станут дразнить. «Тутси-Ролл» — это же шоколадные конфеты такие!
Мама с папой только посмеивались:
— Ну и забавный же ты, Питер!
Ничего забавного в этом не было. Я-то на своей шкуре знал, как это бывает в школе. Но взрослых попробуй убеди. У меня уже есть брат по имени Фадж — «сливочная помадка». А теперь ещё и сестра Тутси. Может, моим родичам просто нужна конфетная фабрика? Выходит, мне хоть с именем повезло.
Тутси была намного мельче, чем я ожидал, однако оказалась довольно прочной. Это обнаружилось, когда Фадж попытался оторвать ей большой палец на ноге.
— Я просто хотел посмотреть, что получится, — объяснил он, когда Тутси завопила.
— Никогда больше так не делай! — рассердилась мама. — А если бы Питер захотел оторвать палец тебе?