— Привет! — поздоровался Ли.
— И тебе также! — ответил Каспер, вытянув навстречу руки. — Жизнь в новой деревне Камереди идет теперь по-новому. Все изменилось. Я сам изменился. Стал полной бабочкой. А ты выглядишь еще краше, чем прежде.
— Со мной тоже произошли изменения. Теперь я — женщина. Вот такое открытие мне довелось сделать. Мне просто снилось, что я мужчина. Для меня это был неправильный сон, но мне наконец удалось пробудиться от него.
К своему великому удивлению, Каспер удивился вовсе не так, как мог бы. Он постепенно привыкает к сказочной жизни.
— И у тебя есть йони?
Ли приподнимает сари. У нее действительно имеется йони, спелая, как гуава.
— Она замечательная. И как же теперь дело обстоит с сексом?
— Это наша защита от разрушения. Это дар Шивы. Но он также может и разрушать. — Она улыбнулась. Голос у нее теперь был нежнее обычного. — Я уже говорила тебе. Будь терпеливым.
— А что стало с твоим лингамом? Отвалился?
— Уполз куда-то в лес. Там, в лесу, у меня впервые случились месячные. Было полнолуние. Там, где на землю упали капли моей крови, выросло дерево гуавы.
— Если я нашел это дерево и съел его плод…
Он попытался прикоснуться к ней, но она отступила назад.
— Каспер, забудь хотя бы ненадолго о своих личных делах. Если ты действительно изменился, то ты способен заглядывать дальше своих личных горизонтов в новые, более широкие и величественные.
Касперу стало стыдно. Он опустил глаза, устремив взгляд на землю, по которой ползали муравьи, как ползали еще до того, как боги проснулись и раскрасили голубой краской себе лица.
— Прости меня. Говори, что нужно делать. Будь моим садху.
Ли уселась прямо посреди муравьиного царства в позу лотоса.
— Вырубка леса в горах. Этим занимаются из корысти, а не из необходимости. Это нужно остановить. И не только вырубку, но и все то, что она означает в материальном мире. Презрение к величию и благородству природы.
Для Каспера эти слова прозвучали приказом. Но когда он пожаловался, Ли холодно сказала, что вырубка незначительна, а природа огромна.
— Мы должны вместе увидеть сон.
— Как же это сделать?
— Могучий сон, необходимый для того, чтобы изменить много больше, чем маленькая деревушка Камереди, больше, чем мы сами. Целительный, совместный сон. Ведь мы видели сон порознь, и все равно нам многое удалось. Все эти мужчины и женщины видят сны по отдельности, всегда по отдельности. Мы же увидим сон вместе.
— Прикасаясь друг к другу?
— Ты все-таки должен измениться. Изменение — непрерывный процесс. На пути к совершенству нет комнат отдыха.
От этих чудесных слов сердце Каспера было готов выскочить из груди от страха и надежды.
— То, что ты понимаешь… я боготворю тебя.
— Когда-нибудь я тоже буду боготворить тебя.
Для контроля над собравшимися толпами пришлось привлечь особые подразделения Национальной гвардии. Половина Юты и Аризоны была ограждена кордонами из колючей проволоки. Были созданы посты для противодействия экстремистской деятельности. Вашингтон до смерти устал от снотворцев. Танки, грузовики и бронетранспортеры патрулировали местность во всех направлениях. Были сооружены специальные подвесные дороги. По ним с ревом проносились на мотоциклах вооруженные полицейские, получившие приказ при первых признаках общественных беспорядков открывать огонь и поливать пулями беснующиеся внизу толпы. В воздухе над Монюмент-Вэлли, надсадно грохоча, барражировали тяжеловооружённые вертолеты.
Они контролировали растянувшееся во все стороны место, испещренное отметками внутреннего пейзажа маниакальной депрессии.
— Как будто снимают кино о войне, которое сделает ненужными новые фильмы о войне, — сказал кто-то.
Пользоваться личным автотранспортом запретили. Машинами были забиты исполинские автостоянки, отодвинутые далеко на север, до самого Блендинга, штат Юта, на востоке — до Шипрока, штат Нью-Мексико, и на юг — до Тьюба-Сити, штат Аризона. Индейцам хопи и навахо крупно повезло, народ валил валом. Как грибы после дождя выросли бесчисленные кафе, бары и рестораны. Вдоль разрешенных к пользованию автострад появилось множество всевозможных увеселительных заведений. На многих из них красовались разного рода гигантские изображения Ли Тирено в самом привлекательном ее обличье, особенно над будками с призывными надписями вроде «Измените гипнозом ваш пол — АБСОЛЮТНО БЕЗБОЛЕЗНЕННО!». Нигде не говорилось ни слова о Каспере Трестле.