— Ли, я видел сон, реальный, как сама жизнь. Как жизнь во сне, так и мой сон был настоящей жизнью. Я должен рассказать о нем мистеру Банерджи. Это предупреждение. Люди должны забрать с собой всю живность и перебраться в безопасное место. Но поверят ли они мне?
Лишь через месяц они нашли новое место. Оно находилось в трех днях пути и было обращено на юг, если посмотреть вниз с возвышенной части плодородной долины. Женщины жаловались на то, что подъем очень крут. Но в новом месте было безопасно. Здесь была вода и тень. Здесь росли деревья. Мистер Банерджи и другие его соплеменники отправлялись в город и привозили оттуда цемент, который выменивали на скот. В новом месте они отстроили Камереди заново. Женщины жаловались на то, что новая река очень глубока. Козы поедали цемент и заболевали.
Как-то вечером, когда звезды светились подобно алмазной россыпи, а луна над Камереди округлилась настолько, что разродилась светом, древняя старуха с бриллиантом в носу начала вещать во всеуслышание строки Закона Великого Сна. Мало-помалу новое место превратилось в привычный Камереди. Мальчишки, которых вместе с собакой отправили на разведку туда, где раньше находилась деревня, вернулись с рассказом о том, что старое место уничтожено мощным грязевым потоком, как будто земля извергла его из глубин своих.
Все бросились обнимать Каспера. Ему приснился вещий сон. Жители деревни устроили праздник по поводу спасения от неминуемой гибели. Целые сутки в деревне пили спиртное и веселились. Каспер в это время лежал в объятиях обеих дочерей мистера Банерджи. Их руки и ноги переплелись с его руками и ногами, их тепло сливалось с его теплом, их соки — с его соками.
В свои йони юные леди поместили гладкие камешки, как это предписывалось законами. Каспер потом оставил эти камешки себе на память, в качестве сувениров, в качестве трофеев, в качестве священных свидетельств благословенных событий.
Ли Тирено исчез. Никто не знал, где он и что он. Он отсутствовал так долго, что Каспер понял, что может жить и без него. После того как новая луна вызрела, а затем пошла на убыль, Ли вернулся. У него сильно отросли волосы, а одно плечо было перевязано ленточкой. Глаза были подкрашены, губы обрели неестественно яркий оттенок. Он был одет в сари, под которым заметно округлилась грудь.
— Привет! — поздоровался Ли.
— И тебе также! — ответил Каспер, вытянув навстречу руки. — Жизнь в новой деревне Камереди идет теперь по-новому. Все изменилось. Я сам изменился. Стал полной бабочкой. А ты выглядишь еще краше, чем прежде.
— Со мной тоже произошли изменения. Теперь я — женщина. Вот такое открытие мне довелось сделать. Мне просто снилось, что я мужчина. Для меня это был неправильный сон, но мне наконец удалось пробудиться от него.
К своему великому удивлению, Каспер удивился вовсе не так, как мог бы. Он постепенно привыкает к сказочной жизни.
— И у тебя есть йони?
Ли приподнимает сари. У нее действительно имеется йони, спелая, как гуава.
— Она замечательная. И как же теперь дело обстоит с сексом?
— Это наша защита от разрушения. Это дар Шивы. Но он также может и разрушать. — Она улыбнулась. Голос у нее теперь был нежнее обычного. — Я уже говорила тебе. Будь терпеливым.
— А что стало с твоим лингамом? Отвалился?
— Уполз куда-то в лес. Там, в лесу, у меня впервые случились месячные. Было полнолуние. Там, где на землю упали капли моей крови, выросло дерево гуавы.
— Если я нашел это дерево и съел его плод…
Он попытался прикоснуться к ней, но она отступила назад.
— Каспер, забудь хотя бы ненадолго о своих личных делах. Если ты действительно изменился, то ты способен заглядывать дальше своих личных горизонтов в новые, более широкие и величественные.
Касперу стало стыдно. Он опустил глаза, устремив взгляд на землю, по которой ползали муравьи, как ползали еще до того, как боги проснулись и раскрасили голубой краской себе лица.
— Прости меня. Говори, что нужно делать. Будь моим садху.
Ли уселась прямо посреди муравьиного царства в позу лотоса.
— Вырубка леса в горах. Этим занимаются из корысти, а не из необходимости. Это нужно остановить. И не только вырубку, но и все то, что она означает в материальном мире. Презрение к величию и благородству природы.
Для Каспера эти слова прозвучали приказом. Но когда он пожаловался, Ли холодно сказала, что вырубка незначительна, а природа огромна.
— Мы должны вместе увидеть сон.
— Как же это сделать?
— Могучий сон, необходимый для того, чтобы изменить много больше, чем маленькая деревушка Камереди, больше, чем мы сами. Целительный, совместный сон. Ведь мы видели сон порознь, и все равно нам многое удалось. Все эти мужчины и женщины видят сны по отдельности, всегда по отдельности. Мы же увидим сон вместе.