Кондраш уже приблизился к "Вольво", когда из подъезда высунулся встревоженный консьерж. Кондраш среагировал мгновенно. Консьерж ещё не успел разобраться, что к чему, как получил пулю в плечо. Застонав, он вывалился из дверей.
Телохранитель оглянулся на звук выстрела. Увидев в руке "бомжа" пистолет, он выстрелил в него почти не раздумывая, но промазал, хотя стрелял с близкого расстояния. Кондраш, в свою очередь, тоже выстрелил, и оказался точнее. Телохранитель, вскрикнув, откинулся, выронил оружие. Со стороны "восьмёрки" к нему подбежали бандиты и прикончили двумя выстрелами.
Торопясь вслед за сообщниками к "восьмёрке", Кондраш на пару секунд задержался у распластанного в дверях подъезда консьержа и сделал контрольный выстрел в голову.
Джип и "восьмёрка" выехали со двора. Лишь минуту спустя из подъезда выбежали люди Березина, но во дворе уже всё стихло.
Бандитские машины катили недолго. Остановились в каком-то глухом дворе, где их ждал невзрачный побитый "Москвич". Здесь отряд разделился: Жорик с Дылдой, Ольга и мальчик пересели в "Москвич", остальные поместились в "восьмёрке". Джип оставили во дворе.
- Отправьте мальчика домой, - со слезами просила Ольга. - Клянусь, отец заплатит сколько скажете, ведь я с вами остаюсь!
- Конечно, заплатит, - посмеивался Жорик, - куда он денется.
Дылда заткнул кляпом ребёнку рот и связал ему руки и ноги.
- А то уж больно прыткий у тебя малец, - злобно ворчал он.
Где-то за МКАДом оба бандитских отряда снова соединились. Пленникам снова пришлось пересаживаться, на этот раз в подержанный "БМВ" с затемнёнными окнами.
Их посадили на заднее сиденье, по бокам от них устроились Дылда и Кондраш, Жорик сел за руль.
Дылда скалился в ухмылке:
- Отлично сделано дело, босс будет доволен!
"БМВ" тронулся.
Глава 13
- Неделя уже прошла, Зубатого надо мочить! - рявкнул Гоча, треснув кулаком по столу. - План есть, а значит, тянуть нечего! Сегодня же отдам приказ Васяне!
Разговор происходил на конспиративной квартире Палыча. Хозяин, в домашнем халате и в шлёпанцах, сидел в кресле, заложив нога на ногу, и курил трубку. Гоча расхаживал перед ним, прищёлкивая пальцами. Его верхняя губа с полоской чёрных усиков нервно дёргалась. Палыч молчал.
- Ну, правильно, Зубатого надо мочить, - сказал он, наконец. - Но план ещё не обдуман до конца. Я предвижу некоторые сложности...
- Какие сложности?
- Зубатый схоронился на даче под Клином, - продолжал Палыч. - Там не дом, а крепость. Двойной забор.
- А у меня точные сведения, что Зубатый в Москве! - Гоча подскочил к креслу и наклонился над сообщником. - Позавчера Ревазу звонил Жорик...
Палыч посмотрел на него удивлённо. Он знал, что Жорик - правая рука Зубатого, а Реваз - человек Гочи.
- С каких это пор Жорик стал перезваниваться с Ревазом? - спросил он.
- А с чего бы им не перезваниваться, коли они в неплохих отношениях, - возразил грузин. - Но не это главное. Жорик был сильно выпивши, это чувствовалось по голосу... Короче, Реваз предложил ему прошвырнуться по ночным клубам, а Жорик говорит, что все эти дни будет торчать со своим боссом на одной квартире, которую арендовал недавно. Реваз пускай сам ему позвонит. Возможно, говорит, я выкрою вечерок для ночного клуба. Жорик дал телефон. Мы этот номер пробили и выяснили адрес. Университетский проспект, дом четыре. Чуешь? Жорик будет там с боссом!
- Чепуха какая-то! Зубатый схоронится на даче под Клином, больше нигде! - настаивал Палыч.
- Какой смысл Жорику брехать, тем более если он пьян? - спорил Гоча. - Зубатый будет там, и нигде больше! О квартире ни одна собака не знает. Мои парни навели справки, она арендована всего пять дней назад. Нам крупно повезло, что этот раздолбай протрепался!
- Вот это "крупное везение" меня и смущает.
- Сегодня утром мы с Васяней съездили на Университетский, посмотрели на дом, изучили подходы и выходы. Расположена квартирка удобно - на последнем этаже. Васяня будет брать её с крыши.
- Да?
- Так он сам решил.
- Ну, коли сам, то смотрите. Только не нравится мне всё это. Замочить Зубатого не так-то просто...
- Сегодня ночью он будет мёртв. А ты, хрен моржовый, готовь новое письмо! - И Гоча ухмыльнулся, показав острые зубы.
Васяня свернул с Университетского проспекта в переулок и припарковал свой "жигуль" у ограды Дворца пионеров. Был поздний вечер, почти ночь. Высоко в небе стоял ущербный месяц. Васяня вылез из машины. Слева под курткой у него висела кобура, в небольшом рюкзачке за спиной находился тонкий, но крепкий альпинистский канат, стальной альпинистский якорь и ещё некоторые мелочи из снаряжения скалолазов.
К дому номер четыре он подошёл со стороны дворов и затаился в темноте, наблюдая. Дом уже спал. С проспекта доносился гул проезжавших автомобилей, редких в этот поздний час.
Выждав немного, Васяня скользнул к ближайшему подъезду. В вестибюле жёлто горела лампа, пахло кошками. Никого не встретив, Васяня поднялся на последний этаж, а оттуда, по замызганным ступенькам, к чердачной двери. Справиться с замком не составило труда. Уже через минуту он пробирался по захламлённому тёмному чердаку. Лунный свет проникал сюда через слуховые окна и пятнами лежал на балках и на полу. Васяня двигался от одного пятна к другому, переходя через области сплошного мрака. Чердак был огромный, один на весь дом. Васяня шёл, отсчитывая подъезды по выходившим на чердак лифтовым шахтам. В темноте, спугнутые им, разбегались кошки. Хотя, может быть, это были крысы...