Васяню не отпускало чувство, что его собеседник знает больше того, о чём говорит. Если Ольга действительно ничего от него не скрыла, то мужик должен знать, что это он, Васяня, завалил Зубатого, что бензин разлили не без его, Васяни, помощи, да и взрыв боеприпасов - тоже его рук дело.
- А что, наверно, следователи правы, - пробормотал он, помолчав.
- Я тоже так думаю, - отрезал Юрий Андреевич, давая понять, что разговор о событиях на даче Зубатого закончен.
- Теперь Василию надо отдыхать, - вмешалась Ольга.
Она наклонилась над больным и поправила на нём одеяло.
- Я сейчас принесу кофе. А потом ты поешь. Тебе надо хотя бы немного подкрепиться. Погляди на себя, какой ты бледный.
- И хорошо бы ещё сигарету, - попросил Васяня.
- А вот курить тебе надо поменьше!
Березин посмотрел на часы.
- Сейчас я должен ехать к себе в офис. Но мы, надеюсь, ещё увидимся.
- Мне неудобно доставлять вам столько хлопот, - замявшись, проговорил Васяня. - Я вроде чувствую себя нормально, рана не слишком беспокоит...
- Вы можете покинуть эту квартиру в любое время, когда пожелаете, - сказал Юрий Андреевич, - но всё же я настоятельно советую полежать хотя бы неделю. По мнению доктора, два ближайших дня вам вообще нельзя вставать, у вас ещё не зарубцевалась рана.
Ольга взглянула на Васяню сердито.
- Ты что, уйти хочешь? В таком виде?
Её гневный вид почему-то рассмешил Васяню. Он улыбнулся.
- Ладно, посмотрим... Но я, правда, не могу тут разлёживаться.
Березин вышел. Ольга принесла сигареты и зажигалку, потом появился кофе, а ещё через полчаса низкая плотная женщина в фартуке и простом ситцевом платье вкатила столик, уставленный едой.
Много Васяня есть не стал.
- Ну, всё, больше не могу. Такое чувство, что наелся до отвала. Салат - просто объедение.
Ольга улыбнулась.
- Обрадую Александру Матвеевну. Она любит, когда хвалят её еду.
- Передай, что всё было просто отлично.
- Ещё кофе?
Он отрицательно мотнул головой.
- Нет, спасибо. Больше не могу... Так это правда, что рана зарубцуется только через два дня?
- По-твоему, это долго?
- Да, в Москве у меня дела... Но два дня можно потерпеть.
- И тогда ты уйдёшь? - В её голосе проскользнуло огорчение.
- А ты что думала? Не могу же я остаться тут навсегда. Но мы будем встречаться, да?
- Конечно, будем.
Васяня засмеялся. Она удивилась.
- Почему ты смеёшься?
- Ты ведь меня совсем не знаешь. Хотя, наверное, догадываешься, что я за птица... И ты хочешь водить дружбу с таким человеком?
С нарочито серьёзным видом она собрала тарелки на столик и покатила его к двери.
- Я не навязываю отношения, - проговорила она, не глядя на Васяню. - А что ты за человек - я уже успела узнать. С меня этого достаточно.
- И что же я за человек?
Она задержалась в дверях.
- Только не воображай себя суперменом! - почти крикнула она и вышла из комнаты.
Васяня, улыбаясь, затянулся сигаретой. Ольга ему нравилась. Ещё бы, станет он отказываться от встреч с такой красивой девчонкой!
Какое-то время он лежал, откинувшись на подушку и ни о чём не думая. И сам не заметил, как провалился в сон.
Ночью он дважды вставал, подходил к шторам, отодвигал их и смотрел с высоты на затихший проспект. Жёлтыми цепочками тянулись фонари. Изредка проносились машины. Васяня прислушивался к несильной, саднящей боли в боку и курил, пуская дым вверх.
Он думал о Палыче и Гоче. О том, что он один делает работу целой бригады. Палыч составляет планы ликвидации воров, по которым всё у Васяни вроде бы должно получаться элементарно. В "Рэндальфе" и новичок мог справиться. Завал Зубатого - вообще раз плюнуть. Но если это так просто, то почему он не посылает на такие дела своих людей? Васяню мучили досада и беспокойство. Дела выходят слишком рискованными. Наверное, придётся намекнуть Палычу, что он больше не намерен выкорчёвывать воров из их укреплённых нор. Предпочтительнее валить их из снайперской винтовки, устроившись со всеми удобствами где-нибудь на чердаке у слухового окна, как и подобает уважающему себя киллеру.
Васяня лежал, глядя на тёмный потолок, и думал о том, что двухсот тысяч баксов ему хватило бы, чтобы уехать куда-нибудь далеко на юг, на Мальдивы или на Суматру, и остаться там навсегда. В полусне ему грезились пальмы и жёлтый песок. И богиня, выходящая из морской пены. Её светлый купальник по цвету почти неотличим от мраморной кожи, поэтому издали она кажется обнажённой. У неё высокая грудь, тонкая талия и стройные бёдра. Густые пряди золотистых волос рассыпаются по влажным плечам. Ему кажется, что он её знает...
Райское видение ускользало, сменялось другими картинами, но потом появлялось снова. Это действительно был рай. Даже не хотелось просыпаться.
Шторы были раздвинуты, комнату заливал солнечный свет. Васяня стоял у окна в одних плавках. Ольга с невольным восхищением смотрела на его стройную фигуру, атлетические плечи и красивую голову.