Выбрать главу

  Труба оказалась более узкой для него, чем он рассчитывал, к тому же стенки её были какими-то осклизлыми, словно вымазанными салом. Не успев по-настоящему упереться в них, Гоча сорвался и провалился на несколько метров вниз; попытки задержать падение привели лишь к тому, что он содрал кожу на локтях и коленях. Не успел Гоча испугаться, как падение прекратилось: вора задержала мусорная пробка. Под тяжестью его тела она сместилась немного вниз, при этом утрамбовавшись и став ещё прочнее. Ноги упёрлись во что-то мягкое и как будто вязкое. Похоже, кто-то совсем недавно выбросил в мусоропровод протухшие яйца...

  Труба была засорена капитально. Гоча стал двигать ногами, пытаясь протолкнуть пробку вниз, но это привело к тому, что ноги по колена провалились в какую-то тухлятину и ими вообще стало невозможно шевелить.

  Гочу окружали не только стенки трубы, но и мусор, облепивший его так, что он едва мог двигаться. По крайней мере, о том, чтобы дотянуться до кобуры с пистолетом, не могло быть и речи. Гоча окончательно убедился, что застрял, причём застрял метрах в трёх или четырёх от отверстия, в которое залез.

  Тем временем посланцы Палыча, наконец, проникли на кухню. Перед этим они выставили в проём кухонной двери кепку на швабре. В неё никто не выстрелил.

  - Может, у него кончились патроны? - шёпотом спросил тощий желтолицый бандит по кличке Жмых.

  - Наверное, - тоже шёпотом ответил рослый Мордан.

  Жмых первым прополз в кухонную дверь и трижды выстрелил в левый угол, где мог прятаться Гоча. За ним в кухню ввалился Мордан. Братки огляделись, водя пистолетами по сторонам. Гочи нигде не было. Жмых бросился к шкафу и распахнул обе его створки. Мордан заглянул в холодильник. Потом оба выглянули в окно.

  - Труба! - догадался Жмых и показал пистолетом на полуоткрытую заслонку мусоропровода.

  Бандиты подошли к отверстию. Гоче прекрасно были слышны их голоса, и, когда Жмых раскрыл заслонку и осторожно заглянул в трубу, он затаился.

  - Ни хрена не видать, - сказал Жмых, вытаскивая из отверстия голову. - Но он там, деваться ему некуда.

  - Тогда он небось внизу, на первом этаже, - пробасил Мордан. - Туда надо валить за ним!

  - Не рыпайся пока, - на "лошадином" лице Жмыха выразилась задумчивость. - Уж больно духами разит, чуешь?

  Мордан просунулся в отверстие и втянул ноздрями воздух. Сквозь мусоропроводную вонь до него долетел запах туалетной воды, которой Гоча опрыскивался после бритья.

  - Чую, - сказал Мордан. - Значит, он тут.

  Жмых оглядел кухню и быстро нашёл то, что искал: на подоконнике лежала стопка старых, пожелтевших от солнца газет.

  - Дай-ка зажигалку.

  Взяв газету, он свернул её в трубку и поднёс к ней огонёк. Сухая бумага занялась быстро. Через считанные секунды пламя охватило почти половину жгута. Жмых внёс факел в отверстие мусоропровода. Внутренность трубы озарилась, на бетонных стенках показались тёмные подтёки. Протянув руку с горящей газетой вниз, Жмых просунул следом за ней голову.

  - Вот он, здеся! - раздался его радостный вопль. - Недалеко ушёл! Теперь ты заплатишь за смерть Суслика, гнида, ой заплатишь! Врагу не пожелаю такой смерти, которой ты у меня сдохнешь!

  - Погоди, слушай... - прохрипел Гоча.

  Но Жмых, дьявольски хохоча, выпустил из пальцев догорающую бумагу. Факел свалился прямо на темя Гочи. Вор замотал головой, пытаясь стряхнуть его, но это оказалось не так-то просто. К его счастью, спёртый воздух в забитой трубе препятствовал горению, и бумага скоро погасла. Но и за это короткое время она успела выжечь на голове вора обширную плешь. Волосы стремительно обугливались, превращаясь в мелкую чёрную пыль и испуская невыносимый смрад, который мешался с дымом тлеющей бумаги. Гоча задыхался и дёргался от дикой боли; горячий пепел сыпался за шиворот, дым разъедал глаза, вдобавок ко всему сверху по гудящим мозгам бил хохот бандитов...

  - Небось он там задохнулся, говнюк! - вопил Мордан. - Дай-кось позырю... Нет, шевелится ещё, падла!

  - Обольём его бензинчиком и устроим маленький пожар в коммунальном хозяйстве! - проверещал Жмых. - Тащи сюда канистру!

  Отправляясь к Гоче, бандиты прихватили с собой небольшую канистру с бензином, чтобы поджечь квартиру вместе с трупами и замести следы своего преступления. Мордан сходил за ней в прихожую. Жмых просунул канистру в трубу и вылил бензин на Гочу, обильно залив его обожжённую голову, плечи и окружающий мусор.

  Гоча завыл в приступе сильнейшей паники.

  - Щас ты у нас ещё не так запоёшь, - мстительно сказал Жмых. - Это тебе за Суслика, сволота... Мордан, зажигалку!

  - Слушайте, козлы... - простонал Гоча. - В квартире деньги... Триста пятьдесят тысяч баксов налом, два года копил на чёрный день...

  - Чего? Триста пятьдесят тыщ баксов? - переспросил Мордан.

  Брови на его пухлой физиономии сошлись к переносице, что свидетельствовало о напряжённом раздумье.

  - Он говорит, что у него тут триста пятьдесят тыщ баксов заныкано, - повторил он, оборачиваясь к Жмыху.

  - Туфту порет, подлюга, шкуру свою спасти хочет, - проворчал тот, однако зажигалку погасил.

  - Эй, ты, подлюга! - крикнул Мордан в трубу. - Туфту порешь, да?

  - Здесь они, в квартире, - страдальчески и глухо, как из могилы, отозвался Гоча. - В тайнике...

  - В каком тайнике? - спросил Мордан. - Говори - где, и без туфты, а то щас запалим!

  Жмых потянул его от отверстия.

  - Не хрен с ним колупаться, обшмонаем фатеру, а потом зажжём и всего делов!