Лепила сплюнул с досады. Под сводами моста с новой силой загрохотали выстрелы.
Курок умер, двое его дружков были тяжело ранены и отбивались из последних сил.
- Сдавайтесь! - кричал Губарь. - Живыми оставим! Базар к вам есть, завязывай стрельбу!...
Ответом была автоматная очередь. Губарь снова скрылся за опорой. Его "спецназовцы" расположились вокруг дымящихся "Жигулей" за цементными плитами и грудами строительного мусора и палили по машине одиночными выстрелами.
- Слышали, что вам говорят? - заревел раздражённый Губарь. - Клади пушки, а то счас всех покрошим! Две минуты даю!
В разбитом окне "Жигулей" виден был труп Курка. Это был именно Курок, Губарь его хорошо знал, как знал и то, что Курок был ближайшим подручным покойного Палыча. Это была неразлучная парочка, Курок всегда держался поблизости от своего босса. По спине Губаря пробегал холодок, когда он вспоминал человека, появлявшегося у перил эстакады. Жутковатые подозрения роились у него в голове. Палыч почти месяц как убит в казино "Рэндальф" и похоронен. Но тот тип на мосту очень уж походил на него. Да и Курок здесь, тоже впутан в это дело. А кто, как не Палыч, мог навести киллера на Крюка, на Шайтана, на Малину, на Паровоза и остальных?... И теперь он приехал сюда за деньгами... Неужели Палыч не погиб тогда?...
Стрелять из "Жигулей" окончательно перестали. Скорее всего, у бойцов Палыча кончились патроны. "Спецназовцы" орали, требуя сдаться, но ответа не было. Чувствуя, что противник на грани сдачи, они по-пластунски поползли к машине. Осаждённые молчали. Из-за опоры вывалился Губарь с автоматом на груди. Весь в ледяном поту от своих подозрений, горя нетерпением немедленно, прямо сейчас получить ответ на мучившие его вопросы, он направился к "жигулю" не скрываясь.
- Братва, в атаку! - закричал он и пустил чуть выше "Жигулей" автоматную очередь. - Вяжи их!
За ним пошли его бойцы. Неожиданно перед Губарём об асфальт ударилась граната и покатилась ему под ноги.
- Ложись! - крикнул кто-то.
Губарь не успел среагировать. Взрывом его отбросило на асфальт. Он ворочался, весь в крови, силился подняться и ревел от боли. Его ноги были перебиты и превратились в кровавые ошметья, в грудь и в лицо впились осколки. Но он ещё жил, и в его рёве слышалось:
- Пи...дец... Мочи их, сук...
Лепила с каким-то бойцом, оба раненые, оттащили его за опору.
- Закидываем их гранатами, босс, - сказал Лепила, наклонившись к умирающему.
Губарь дышал бурно, всей грудью; из его рта выплёскивалась кровь. Он ещё что-то говорил, но ничего нельзя было понять.
Лепила крикнул братве, чтоб кончали с "падлами". В сторону "Жигулей" полетели гранаты. Грохот взрывов раскатился эхом по всем Воробьёвым горам. "Жигуль" загорелся. Оба бойцы Палыча выскочили из машины и, хромая, бросились бежать по набережной. Автоматные очереди слились с грохотом взрывов, и оба рухнули как подкошенные.
- Стоять! Всем стоять! - раздался требовательный голос, усиленный динамиком.
Лжеспецназовцы в замешательстве остановились. В пылу схватки они не заметили, как по набережной со стороны МГУ подъехал микроавтобус и из него высыпало полтора десятка вооружённых автоматами настоящих спецназовцев; ещё два таких же автобуса мчались по Андреевской набережной со стороны железной дороги.
- Заложили нас, братва! - заорал Лепила. - Не сдавайся, а то хуже будет! Мочи ментов, скотов!
Бандиты застрочили из автоматов. Лепила достал сразу две гранаты, выдернул чеки и швырнул в спецназовцев.
Те рассыпались на небольшие группы, укрылись за мостовыми опорами, за грудами плит, за вагончиком, некоторые залегли в кустах. Все они открыли ответный огонь. Взрывы и стрельба, усиленные эхом, раздававшимся под сводами эстакады, превратили тихие набережные Воробьёвых гор в настоящий ад. Грохот боя донесло по реке до Крымского моста и даже до Кремля. В окнах домов на Фрунзенской набережной загорался свет, жильцы тревожно всматривались в тёмный массив гор.
Видя, что к милиции подъехало подкрепление и спецназовцы собираются зажать их в клещи, Лепила закричал:
- Братва, отходим!
Действительно, "отойти" пока ещё было куда: дюжина уцелевших бандитов, среди которых было немало раненых, отстреливаясь, устремилась вверх по склону, по заброшенной стройке, а оттуда разбежалась по окрестным холмам и зарослям. Спецназовцы, держась группами по семь-восемь человек, двинулись на их поиски. То здесь, то там они сталкивались с бандитами и разгорались перестрелки.
Постепенно вся территория Воробьёвых гор, от трамплина до железнодорожного Андреевского моста, превратилась в поле сражения. Бандиты, отстреливаясь, отступали. Некоторые поднялись на Воробьёвское шоссе, но там стояло оцепление. Только одному братку удалось прорваться сквозь него. Автоматная очередь скосила его на троллейбусной остановке у Дворца пионеров.
Милицейское начальство срочно затребовало помощи, и минут через сорок подъехали автобусы с поднятыми по тревоге курсантами училищ МВД. Живая цепь вооружённых автоматами милиционеров растянулась вдоль Воробьёвского шоссе, захватив склоны железнодорожной насыпи и перекрыв бандитам проход в Нескучный сад; перекрыты были также подходы к корпусам Президиума Академии наук и научным институтам. На противоположном конце гор тройной заслон стоял у трамплина и под смотровой площадкой. Генералы милиции отдали распоряжение о начале сплошной облавы. Цепь автоматчиков должна была прочесать всю территорию Воробьёвых гор.