Однако нашёлся один заведующий отделом, не постеснявшийся открыто прекословить Камэяме. Это был Сасима.
Когда Камэяма со своими сопровождающими появился в разделочном зале мясного отдела, Сасима поначалу приветствовал его с какой-то утрированной учтивостью и преувеличенным радушием:
— Добро пожаловать! Добро пожаловать! Вы уж нам всё как есть поставьте на вид, да-с! Стыдно даже показывать такое убожество. У нас обычно бывает поаккуратнее, чем сейчас.
Округлая физиономия Сасимы, с отвислыми губами, расплылась в широчайшей улыбке. Сладкие речи самым умильным тоном так и лились из его уст.
Камэяма некоторое время молча созерцал разделочный цех и наконец проронил:
— Здесь тоже грязно. Хуже, чем в других ваших отделах.
Слово «грязно» Камэяма без конца повторял во время своего обхода. Пол в торговом зале, зазоры между полом и прилавками, пол на выходе из разделочного цеха в торговый зал, пустые прилавки, товары с которых распродали, пространство вокруг рабочего стола заведующего отделом, холодильники снаружи и внутри, платформы тележек для перевозки продуктов, ручки тележек, запылённые товары, устаревшие ценники и рекламные листки…
— Прощения просим, — сказал Сасима. — Наш работник-почасовик сегодня вдруг взял отгул, так что уборку провести не успели.
Камэяма ничего не ответил.
— К следующему вашему приходу постараемся всё привести в порядок, чтобы хоть поприличнее выглядело, — продолжал Сасима.
— Эту грязь за один-два дня не выведешь! — неожиданно резко и неприязненно бросил Камэяма.
Сказано это было довольно тихо и не слишком эмоционально, однако Кодзиме послышалось в голосе гостя такое откровенное возмущение и ярость, что он даже вздрогнул.
«Не желаю слушать ложь! Терпеть не могу врунов! Такие, как ты, пачкают наш бизнес, работая в супермаркете!» — вот что в действительности хотел сказать Камэяма, и Кодзима прекрасно его понял.
Неизвестно, насколько Сасима уловил настроение сурового гостя, но во всяком случае он прекрасно понял, что тот не расположен более слушать умильные приветственные речи.
Разозлившись, Сасима умолк. В душе у него закипало чувство протеста против этого старикашки — а Сасима был не из тех, кто может смолчать, проглотив обиду. И вот после всех сладких приветственных речей из его уст полился поток дерзостей.
В ответ на замечание о том, что на тонкой части в куске говядины для жарки слишком много жиру, Сасима заявил, будто у них в магазине так заведено — такой курс принят в фирме.
На вопрос Камэямы, почему при фасовке мяса для жарки на блюдо скияки[22] вниз подкладываются потемневшие куски говядины, Сасима ответил:
— Хорошо вам толковать об идеалах. А мне вон господин Асаяма навязывает жёсткий бюджет, который с идеалами не стыкуется.
— Эй, когда это я навязывал жёсткий бюджет?! — возмутился Асаяма.
— Да в прошлом месяце вы говорили, что, мол, надо по мясному отделу стабильно поддерживать прибыль не меньше двадцати процентов. Мне начальник по этажу передал.
— Ну, я это никому особо не навязывал…
Асаяма, похоже, колебался, вдаваться ли в дальнейшие объяснения или этого делать не стоит.
— А что, двадцать процентов прибыли не выходит? — пришёл ему на помощь Камэяма.
— В среднем получается процентов семнадцать-восемнадцать.
— Говядина слабо продаётся, — пояснил Сасима. — А политика компании такая: раз Центральный должен быть лицом фирмы «Исиэй-стор», то, продаётся она или не продаётся, говядина всегда должна быть на прилавке. К тому же не какая-нибудь импортная, а отечественная. Ну вот так оно и получается…
— Не помню, чтобы я такое говорил, — заметил Асаяма.
— Такое было указание от господина управляющего Итимуры. Если что не так, у него уточните. Между прочим, с отечественной говядиной просто беда. Уж не знаю, как обстоит дело в том районе, где расположены магазины фирмы «Банрай-стор», а у нас тут в Савабэ и окрестностях ну просто никак не идёт. В результате вся говядина остаётся в неликвиде, приходится ту, что всё равно пойдёт на выброс, частично обжаривать и продавать по сниженной цене. Понятно, что прибыль низкая.
Кодзима со стороны подметил, что Камэяма явно не видит никакого смысла в беседе с Сасимой. Лицо его оставалось серьёзно и непроницаемо, словно он о чём-то глубоко задумался.
— С мясным отделом будем заканчивать? — спросил Кодзима.
— Прошу прощения. Покажите-ка мне ещё вашу холодильную камеру, — к его удивлению, ответил Камэяма, неожиданно проявив явную заинтересованность.
Благостный настрой, с которым Камэяма проводил свой осмотр, заметно переменился, и добродушный хохот, которым то и дело разражался Дарума, надолго смолк.
Все трое, казалось, позабыли о времени. Было около двух, когда Кодзима и Асаяма привели Камэяму в ресторан. За обедом они наперебой задавали гостю вопросы, которые накопились во время обхода магазина.
— Подача в торговом зале полуфабрикатов и готовых продуктов довольно странная, — сказал Камэяма. — Поскольку площадь торговых залов в Центральном достаточно велика, вполне естественно, что ассортимент готовых продуктов надо расширять. Вопрос в том, как именно расширять. Если просто увеличивать ассортимент, дублируя одни и те же категории за счёт товаров от разных производителей, покупателю от того никакой пользы не будет.
По поводу выставленных прямо в проходе прилавков и декоративных «горок» товаров посреди центрального прохода Камэяма тоже неодобрительно покачал головой:
— Вся организация зала в супермаркете должна быть хорошо продумана и нацелена на удобство покупателей, что, в свою очередь, принесёт выгоду магазину. До сих пор у вас тут считалось, что все эти выпирающие прилавки улучшают оборот товаров и приносят выгоду, а на самом деле они причиняют неудобство покупателям, затрудняют обзор и таким образом фактически снижают объём продаж. В итоге эффективность производства падает. Это говорит о том, что в планировке зала кроется ошибка.
— Вот ещё что, — вспомнил Кодзима, — вы, кажется, что-то сказали тогда, у входа в Центральный?
— Не помню. О чём бишь вы?
— Ну что-то там насчёт проблемы… Ну, с внутренней стороны, когда входишь в магазин…
— А, это насчёт ветра — ну, сквозняка.
По мысли Камэямы, в супермаркете надо будет в дальнейшем делать кубические прилавки для мяса и рыбы. Вероятно, к концу шестидесятых должно начаться соревнование между магазинами по оборудованию торговых залов прилавками с холодильными установками внутри. Кубические прилавки-холодильники от внешней среды должны быть отделены «воздушным занавесом», чтобы не нарушать процесса равномерного охлаждения. В этом случае ветер, врывающийся сквозь открытые входные двери, совершенно недопустим. В недалёком будущем автоматические двери вроде тех, что установлены сейчас в Центральном, окажутся не нужны.
— Ну-ну… — пробормотал Кодзима.
Он испытывал такое же чувство глубокого удивления, как тогда, когда они впервые увидели хранилище с электроохлаждением для овощей и фруктов в Симо-Синдэне, в супермаркете Огавы.
«Фирма «Исиэй-стор» просто отрезана от информации, поэтому мы и остаёмся отстающими учениками в мире стремительно меняющейся системы торговли», — подумал Кодзима.
Замечания Камэямы вполне совпадали с его собственными суждениями. Это было как бы ободряющее резюме, сделанное человеком, который уже шагнул в будущее и теперь открывал перед ними радужные перспективы.
— Я ещё что-то хотел спросить, — спохватился Асаяма. — Да, вот, значит, что… Вы ведь говорили, что, мол, сам факт, что у нас нет нехватки овощей и фруктов, уже проблема…