Брита: Успокойтесь. Она молодая. Быстро поправится.
Лео сквозь слезы спрашивает Бриту.
Лео: Kто?
Брита: Коллега. Доктора сказали…
Лео: Я не поэтому плачу, Брита.
Брита: А, нет?
Лео: Нет. Я горько плачу по себе, Брита.
Брита: A, дa?
Лео: Дa.
Брита в нерешительности. Он ничего не спрашивает.
Брита: Ладно, я пойду. Так будет лучше. Сейчас, очевидно, не время для нашего интервью…
Лео рыдает еще сильнее.
Лео: Не уходите, Брита, ради Бога!!!
Брита теперь не понимает, что происходит.
Лео: Останьтесь. Я вам исповедуюсь. Я вам признаюсь.
Лео берет свое досье.
Лео: Видите это?
Брита: (читает) Леонид Црнойевич, досье.
Лео: Это я, Брита. Я.
Брита: У вас есть досье?
Лео: Нет.
Брита: Как, а это что?
Лео: Этo? Это обычная тетрадь, Брита.
Брита: Я это вижу.
Лео: Вы не понимаете. Это моя жизнь.
Брита: Понимаю.
Лео: Не говорите, что понимаете, если ничего не понимаете! То, что вы видите, это моя жизнь. Где я бывал, что я делал, что я писал, и о чем я думал. Как я действовал против.
Брита: Ага. А где?
Лео: Там, дома.
Брита: Ага.
Лео: Все слова, произнесенные когда либо в ответ на другие слова, все листовки, которые я печатал и распространял, песни, которые я писал и подписывал псевдонимом, афоризмы, которые потом передавались из уст в уста, тихий бунт и подготовка к революции, причина, по которой я должен был бежать и по которой страдала моя жена… Все это — ложь, Брита. Каждое слово, все, что написано, обычная ложь.
Брита: Не понимаю.
Лео: Я все сочинял, Брита. Я сам составил свое досье. Я фальсифицировал все документы, факты, сообщения. Я даже афоризмы воровал у Гавела.
Брита: Понимаю. И теперь боитесь, что он будет на вас жаловаться?
Лео: Нет, Брита, не так. Они слишком слабые, чтобы я признал их своими. Не в этом дело.
Брита: Ну… а в чем же дело?
Лео: Моя жена, она вообще не умерла. Она меня бросила и ушла к другому. Мой отец был автомехаником, мать — продавщицей в универмаге. Я никогда ничего не написал, я никогда ничего не сделал, я боялся, ничего не понимал, не знал, что нужно…
Лео молчит. Продолжает.
Лео: Я эмигрировал, но меня никто не выгонял. Я уехал, потому что меня оставила жена. Я больше не мог выносить жизни там.
Лео опять замолкает.
Лео: Я годами писал это, Брита. Ждал случая обмануть мир. Я годами конструировал жизнь, которую я никогда не проживал. И готовился начать новую. С этим досье, как с билетом в бессмертие! Вот так, теперь я сказал все. Теперь я во всем вам признался!
Лео замолкает. Брита сверлит его взглядом. Они замирают, как-то грустно. Музыка. Они отмирают. Брита кашляет.
Брита: Все это было так давно, Шварц. В межвременье, интерес общественности потерялся. Мы — маленькая местная газета. Я — служащий, а диктуют все читатели… Все это далеко от интересов наших читателей.
Лео: Дa?
Брита: Я боюсь, что это не материал для нашей статьи. В мире всех этих потрясений… Нам не нужен такой рассказ.
Брита берет свои вещи и уходит. Лео грустно смотрит ему вслед.
Брита: Может, будет какой-нибудь другой случай. Может, как-нибудь в другой раз.
Брита выходит. Лео остается там, где и был.
Затемнение.
Лео один в своем кабинете. Сидит и молчит. Он в отчаянии, он так и выглядит. Берет досье. Отрывает одну страницу. Щелкает зажигалкой.
Лео: В Америку. Нужно было сразу ехать в Америку. Там по-другому. Я бы был как все. Там все откуда-нибудь приехали.
Лео сжигает одну страницу досье.
Лео: My name is Black. Leo Black.
Лео сжигает всю тетрадь. Бросает ее на кучу бумаги на столе. Огонь разгорается. Лео берет шнур от телефона. Завязывает один конец за батарею. Делает петлю и набрасывает ее себе на шею.