И тогда зло победит.
Но победит оно опять же не потому, что судьба, фатум и древние кровавые боги явили ему свою благосклонность. Нет в нашем мире никаких сверхъестественных сил, ни светлых, ни темных. Нет даже высшего инопланетного разума, вмешивающегося в дела нашей цивилизации с ведомыми только ему одному целями.
Все, что мы творим друг с другом, мы творим сами.
Глава 22
Законов жанра нет, но есть законы Мэрфи.
Дерьмо попало в вентилятор. Ну, а как оно могло в него не попасть, если все помещение заставлено вентиляторами и чанами с вышеупомянутой субстанцией, а само здание раскачивается от подземных толчков и взрывов прямо под окнами? Понятно же, что в такой ситуации попадание одного в другое практически неизбежно.
На этот раз рвануло на Дальнем Востоке.
Нет, Китай не напал на Россию. Он уподобился бессмертному Уроборосу и укусил себя за хвост.
Китайские нексты, здраво рассудив, что в ответ на массированное вторжение русские вполне могут вломить ядерным кулаком, и тогда не поздоровится даже самым суперменистым суперменам, подняли восстание, захватили власть на трех военных базах и объявили, что отныне вся провинция находится под их властью и к территории Китая больше никак не относится.
Китайское правительство отреагировало предсказуемо и ввело в провинцию войска.
Через два часа после начала боевого столкновения китайское правительство вывело из провинции войска и объявило, что готово к переговорам. Потому что нексты, призванные в китайскую армию, времени даром не теряли и подготовили несколько вариантов противодействия, а некстов там было много и способности у них были самые разнообразные. А получив представление об армейской дисциплине, нексты сумели выступить сообща и действовали, как слаженное воинские подразделение, только со сверхспособностями.
Все шло к тому, что на геополитическую карту мира придется наносить новые изменения.
Испанского друга Бордена звали Ицхак, и, разумеется, с таким-то именем, никаким испанцем он не был.
Он был невысокий, очень худой, очень смуглый, очень черноволосый и очень злой. Трудно не быть злым, когда твоя страна пала жертвой террористов и ее погребла пустыня.
Разумеется, он был из МОССАДа. Гарри обзавелся широким кругом знакомых, но все они были людьми весьма специфичными.
Ицхак ждал нас на подъездной дорожке перед небольшой виллой в пригороде Барселоны. Оделся он во все белое, и единственным черным пятном был засунутый за ремень пистолет.
Гарри припарковал машину и мы пошли знакомиться.
— Артур, это Ицхак, — сказал Гарри. — Ицхак, это Артур.
— Рад познакомиться, — сказал Ицхак. — И рад тебя видеть, Гарри. Ходили слухи, что кто-то умудрился продать тебе ферму.
— Так давно уже никто не говорит, Ицхак.
Ицхак пожал плечами.
— Но фермы все покупают и покупают, — сказал он.
— Не родился еще такой продавец, — сказал Гарри. — Хотя, наверное, это я себе льщу. Один точно родился и предпринял неплохую попытку. Но в конечном итоге мы все-таки не сошлись в цене.
— Он жив? — спросил Ицхак из вежливости.
— К сожалению, — сказал Гарри.
— Пройдемте в сад, — предложил Ицхак.
И мы прошли.
Натянутый тент хлопал от легкого ветерка, дующего откуда-то со стороны моря. Под тентом стоял небольшой столик и несколько плетеных кресел. Ицхак опустился в одно из них, жестом предложил нам последовать его примеру и указал на стоящий под столом переносной холодильник.
Гарри выбрал пиво, Ицхак взял себе минералки, а я откупорил банку колы.
— Слышали про Китай? — спросил Ицхак.
— Новости застали нас в дороге, — сказал Гарри. — Китай поступил очень опрометчиво, по сути загнав всех своих некстов в резервации.
— Все ошибаются.
— Прежде, чем мы продолжим, я хотел бы уточнить одну вещь, — сказал Гарри. — Я сейчас действую на свой страх и риск, в отвязке от конторы. Они не знают, где я и что намерен предпринять, и я был бы очень тебе благодарен, если бы оно так и осталось. Если ты доложишь своему начальству, оно рано или поздно доложит моему и ничего хорошего из этого не выйдет.
— У нас сейчас такой бардак, что это вообще не проблема, — сказал Ицхак. — Инфраструктуры разрушены, с моей группой не связывались уже неделю. Предполагается, что мы просто сидим здесь и ждем дальнейших распоряжений, вот мы и сидим. Ждем то ли распоряжений, а то ли начала третьей мировой войны.