Безопасник закончил что-то недовольно высказывать Стелсеру и вернулся к нам.
— Американцы настаивают, что мы должны оставаться здесь и охранять участников саммита, раз их те, кто этим должен был заниматься, с задачей не справились, — сквозь зубы сообщил он.
Охранять Безопаснику не хотелось совершенно. Ему хотелось идти и крушить, но по условиям игры он тут был не главный и такого решения принять не мог. Потому что политика.
А потом пришли нексты.
Их было двое. Один был телекинетик (самый распространенный скилл) с какой-то совершенно феноменальной реакцией. Он перехватывал пули, он ловил в воздухе гранаты и кидал их обратно и при этом еще умудрялся орудовать двумя летающими дисками от циркулярной пилы, которые запросто крушили легкие бронежилеты одетых в штатское американцев и буквально разрывали их тела на части. Второй шел за ним, отставая шагов на пять, и ничего не делал, поэтому создавалось впечатление, что он гораздо опаснее.
Баррикаду на лестнице они прошли, даже не заметив. Телекинетик отбил пули, вернул морпехам гранату, а тех, кто выжил после взрыва, добил своими дисками, умудряясь посылать их в неприкрытые броней части тел.
Основным полем боя стал коридор, ведущий от лестницы к дверям конференц-зала, все его гребаные пятьдесят метров. Я вошел в режим тактического зрения, краем глаза заметил, как Стеклорез поднимает с пола свою груду стекла, а Стелсер растворяется в воздухе, становясь невидимым. Ваххабитский телекинетик с крокодильей улыбкой на лице шел прямо на нас, отбивая пули и кромсая подвернувшийся на пути людей, а за ним, с совершенно бесстрастным выражением лица, двигался второй.
Три тонкие стеклянные иглы полетели в телекинетика. Две он сумел отбить, а третья вонзилась ему в бедро. Он упал на колено, продолжая удерживать диски в воздухе, и тут второй сделал пасс руками и кровь, капающая на ковровую дорожку, капать перестала, и телекинетик снова оказался на ногах. Классическая связка из компьютерных игр — воин и хилер. Им бы еще танка в компанию и мага какого-нибудь прокачанного…
У меня за спиной завистливо охнул Айболит. Он считался одним из лучших некстов-целителей, но лечить раны на расстоянии не умел. Считалось, что этот скилл работает только при наложении рук.
Безопасник побежал вперед. Не то, чтобы рванулся, а именно побежал, легко, неторопливо, как по парку. Как будто делал это только для своего удовольствия. Он оттолкнул в сторону какого-то американского супермена, прикрыл собой двух отступающих морпехов и в следующий миг два диска вонзились в его защитное поле где-то в области грудины.
И моментально исчезли, рассыпавшись в пыль.
Телекинетик не ожидал такого поворота событий, но долго удивляться ему не пришлось. Безопасник был уже рядом, и как только Сын Ветра оказался под воздействием его поля, как тут же прекратил существовать, обратившись висящей в воздухе розовой взвесью.
Хилер улыбнулся, открывая Безопаснику свои объятия и приглашая приблизиться. Этот парень явно умел не только исцелять, поскольку и не думал отступать после гибели основной ударной силы, но Безопасник на таких драках собаку съел и не стал лезть на рожон.
Один выстрел из его любимого «дезерт игла» закончил дело.
И тут со стороны конференц-зала до нас донеслись адский грохот и дикие крики.
Как известно, в споре оружейников и производителей брони всегда выигрывают оружейники. Кольчуга пробивается арбалетным болтом, латный панцирь ничего не может противопоставить первому появившемуся огнестрелу, против кевларовых бронежилетов изобретены пули с металлокерамическим сердечником. Редкое бомбоубежище устоит, если прямо над ним разорвется ядерная бомба. Нельзя победить, просто стоя на месте и защищаясь. В какой-то момент надо переходить в контратаку.
И мы этот момент почти упустили.
Пока мы разбирались с некстами в коридоре, чувак с кодовым именем Разрубатель, поднявшийся на этаж выше конференц-зала, скиллом прорубил дыру в перекрытии, обрушил часть потолка, а потом спрыгнул вниз сам и устроил членам саммита настоящее рубилово. В смысле, он их порубил.
Я развернулся и увидел его своим тактическим зрением, даже несмотря на разделяющую нас стену. Аура, как называла их Ольга, этого чувака пылала ярким красным светом, а из рук его вполне человеческой фигуры росли два огненных лезвия метров по десять каждая. Кружась на месте, он нарезал этими лезвиями людей, как помидоры в салат.
И сейчас он шел к двери.
— Берегись! — крикнул я, но опоздал.
Он взмахнул рукой, лезвие, а может, это был луч, пробило двери, нарисовало прямую линию на стене и разрубило несколько человек, которым не посчастливилось оказаться на линии удара. Лишившись обеих ног и истекая кровью из инвиза вывалился Стелсер. Айболит бросился к нему и грудью напоролся на второй луч.
Безопасник уже разворачивался и бежал отражать новую угрозу, на этот раз он несся во весь опор, но было понятно, что он не успеет.
Я обхватил невидимое лезвие невидимыми щупальцами своего телекинеза, но они плохо слушались, соскальзывали, и мне удалось лишь ненамного притормозить Разрубателя, но не вывести его из игры.
Его контроль был лучше моего контроля.
Зато я был, сука, изобретательнее. И еще я был джокером, к хренам. Арсенал у меня был побольше.
Пока мы возились на невидимом остальному миру уровне, я нащупал кусок арматуры из разрушенного перекрытия, по-быстрому слепил из него примитивное копье и метнул в Разрубателя. Тот отреагировал, но слишком поздно. Он укоротил луч, бьющий из его правой руки, тем самым сбрасывая с него мои щупальца, и разрубил копье, направленное ему в грудь.
Но это ему не помогло, а сделало только хуже, потому что я контролировал полет обоих обломков и загнал передний, заостренный, ему в солнечное сплетение. А вторым ударил в живот.
Разрубатель сразу же потерял контроль и интерес к происходящему. Он упал на колени, истекая кровью и пытаясь зажать обе раны одновременно, и тут пуля Безопасника угодила ему в голову и положила конец страданиям.
Никакие другие чувства, кроме удовлетворения, меня не посетили.
Айболит был мертв.
У всех целителей обычно дикая регенерация, но у него было повреждено сердце, а грудная клетка выглядела так, будто ее рубили топором. Такие раны сами по себе не зарастают, а второго Айболита у нас с собой не было.
Из дыры в перекрытии продолжали сыпаться как простые боевики, так и Сыны Ветра, и Безопасник вытащил из кобуры свой второй пистолет и пошел убивать. Поскольку с другой стороны на нас уже никто не нападал, а лезть под руку мне хотелось, я наблюдал за его действиями из коридора, готовясь придти на помощь, если вдруг что.
Не пришлось.
Аура Безопасника горела еще ярче, чем аура Разрубателя, а его щит, периодически вспыхивая в ближнем бою, и вовсе слепил глаза, как если бы ты посмотрел на сварку без защитного шлема Дарта Вейдера, и трудно было сказать, что положило больше народу — его пистолеты или его скилл.
Минуты через три враги закончились и убивать стало некого.
Внутренности конференц-зала напоминали бойню сразу после окончания рабочей смены безумного мясника-мутанта с растущими из рук бензопилами, но меня таким было уже не пронять. Я слишком устал для всего этого.
Стеклорез же с бледным лицом подпирал стену и создавалось такое впечатление, что он вот-вот хлопнется в обморок.
— К такому нас не готовили, — сказал он, когда я подошел ближе.
На это мне нечего было сказать, и я просто сел на пол рядом. Короткая передышка, не более. Я не сомневался, что это еще не конец.
В живых нас осталось трое, плюс пятеро американских некстов, выглядевших также потерянно, несколько морпехов и несколько десятков гражданских. По идее, кто-то должен был принять их под свою ответственность, и после недолгих колебаний этими «кем-то» стали морпехи. Они попытались организовать из выживших некоторое подобие группы и уныло поплелись прятаться на верхние этажи. Двое американских некстов пошли с ними. Центрального руководства уже не было, и каждый делал то, что считал нужным.