— Это было решение, принятое на самом, сука, верху, — сказал Виталик.
— Как будто бывают какие-то другие, сука, решения, — зло сказал я. — Президент, за которого я даже не голосовал, будет решать, как мне жить и где умереть.
— Ты, джокер, не кипятись и политику в это дело не вмешивай, — сказал Виталик. — Политика — это, сука, про другое.
— Политика — это как раз про это вот самое, — сказал я. — Наше участие в дубайской операции — это было чисто политическое решение, призванное укрепить атмосферу сотрудничества ради всего хорошего и против всего плохого. И наши там погибли без всякого смысла и пользы.
Борден благоразумно заглох, забился в угол и принялся возиться с очередной сигарой. Обрезал кончик, прикурил от спички, долго и аппетитно ее раскуривал.
Оно и правильно. Когда русские начинают разговаривать о себе и своей стране, англичанам лучше отойти в сторону и помолчать.
Их тут и так не любят.
— Это, сука, война, — сказал Виталик. — На войне случаются, сука, жертвы. Если бы вам удалось остановить его в Дубае, целая страна бы уцелела, и эти жертвы обрели бы смысл.
— Но нам не удалось.
— На войне случаются и, сука, поражения.
— А наша ли это была война?
— Война с мировым, сука, терроризмом ведется всем миром, — сказал Виталик.
— Только решения на ней зачастую принимают не генералы, а политики, которые, опять же зачастую, живут в своем обособленном мирке и которых террористы случайной бомбой в метро ну никак не подорвут.
— А ты, я смотрю, сука, анархист.
— Я думал, ты.
— Я, сука, тоже анархист, — сказал Виталик. — Но я при исполнении. Анархист, так сказать, в штатском. И я не считаю, что если какой-нибудь условный террорист подорвет бомбой какого-нибудь условного политика, то мир от этого в целом выиграет.
— Смотря, какого политика, — сказал я.
— Ну, крайние случаи мы, сука, не берем, — сказал Виталик. — Это даже у фон Штауффенберга в свое время не получилось. Или вон царя нашего пытались как-то подорвать. Рассказать, что из этого вышло?
— Ты мне еще французской булкой, сука, похрусти, — сказал я.
— Я, сука, интеллигентный человек, — сказал Виталик. — Я лучше твоим позвоночником сейчас похрущу, несмотря на всю твою суперменскую суперменистость.
— А справишься без дробовика-то?
— Вот фиг знает, — сказал Виталик и потянулся за следующей бутылкой пива. — Что-то дискуссия куда-то не туда забрела. Борден, ты там как?
— Я внимаю, — сказал Гарри. — Исследую новые для себя грани загадочной русской души.
— Дело нужное, — сказал Виталик. — Сейчас мы продемонстрировали тебе старинную народную забаву — обсуждать судьбы мира, сидя на кухне и в некотором подпитии. Занятие интересное, но, сука, опасное. Бывает, что и без пострадавших не обходится. Но в одном наш юный друг прав. Государственные механизмы — суть машина неповоротливая, а также чудище обло, огромно, стозевно и лайяй. Поэтому ведомства пишут огромные пошаговые инструкции о том, что следует делать в чрезвычайных ситуациях. Чтоб, так сказать, ничего, сука, не придумывать, а следовать по шаблону. Что делать, если Китай попрет, чем реагировать на ракетный удар со стороны Америки и как лучше всего утопить чертову Англию, если она на нас косо посмотрит. А на текущую ситуацию инструкций еще не написано, да и угроз слишком много и слишком они, сука, разноообразны. Поэтому быстрого реагирования в любом случае не получится. Джокер, ты в английском подвале сколько просидел?
— Пару недель.
— И в нашем просидишь, сука, не меньше, и то при самом хорошем раскладе, — констатировал Виталик. — Времени будет упущено уйма. Именно поэтому я своих и не позову.
— Вот это точно было внезапно, — сказал я.
Гарри сделал вид, что вообще ни капли не удивился.
— Я, собственно, поэтому и интересуюсь, какой у вас план, — сказал Виталик. — Документы новые я вам сделаю в обход официальных, сука, каналов. С деньгами, как я понимаю, проблем нет?
— Пока нет, — покачал головой Борден.
— Ну, потом порешаете как-нибудь, — сказал Виталик. — Вот с антисканером я никак не помогу, уж простите. Обратно из лаборатории мне его никак, сука, не вынести, да и не факт, что его после всех опытов обратно, к хренам, собрать можно.
— Тебя не расстреляют? — поинтересовался Гарри.
— Да кто ж его знает, — сказал Виталик. — Давайте лучше подумаем, с кого начать.
Это был чертовски хороший вопрос.
Начать хотелось с Дока, но мы понятия не имели, где он и как до него добраться. Против Ветра Джихада нам выходить было рано, Колумбия была слишком далеко, а проблемы гаитянцев, похоже, никого за пределами острова не волновали.
Если же начинать не со злодеев, а идти по всем подряд, то какую страну выбрать для начала? Если лишить суперменов Россию, это наверняка поможет ей в наступлении очередной стабильности, но не ослабит ли на тот крайний случай, если государства таки решатся использовать некстов для отстаивания своих геополитических интересов?
Тогда начинать надо с Китая, но там нас задавят массой. Кроме того, там большинство некстов находятся на военных объектах, к которым иностранцы наверняка так просто не подберутся.
В общем, это было, как стрелять из ружья внутри сарая. Любым выстрелом куда-нибудь, да попадешь, но не факт, что это принесет пользу, а тебе в следующий миг рикошетом не прилетит или крыша на голову не свалится.
Погруженный в эти невеселые размышления, и я и не заметил, что разговор стих и тактико-технические подробности ожидающего нам мероприятия перестали прорабатываться.
— Посмотри туда, — сказал Виталик, отвечая на мой немой вопрос.
Я посмотрел туда, куда он показывал.
И еще раз посмотрел, но уже другим зрением.
Обычное зрение показывало три автобуса и два грузовика, пылящие по проселочной дороге. Другое сообщало, что внутри них сидят.
— Нексты, — сказал я. — И люди. Много. И еще примерно столько же идет лесом. В смысле, с другой стороны пытается зайти.
— Сука, — сказал Виталик, ни к кому не обращаясь и характеризуя ситуацию в целом.
— А ты говорил, что никого не позовешь, — констатировал Гарри.
— А я, сука, никого и не звал, — одним привычным движением он извлек из-под плетеного кресла дробовик. Другим, уже менее привычным, добавил к своему арсеналу большой черный пистолет.
Дробовик он оставил себе, а большой черный пистолет отдал Гарри.
До машин было уже метров четыреста, так что я потянулся к ним скиллом Разряда, нашел все пять двигателей и прекратил в них всякую электрическую активность.
Транспорт встал, как вкопанный, но уже через несколько секунд из него на дорогу посыпались вооруженные люди.
— Репрессивная машина государства оказалась не такой уж неповоротливой, — констатировал Гарри.
— И это, как всегда, сука, оказалось не в масть, — согласился Виталик и передернул затвор.
Глава 18
Конечно, они должны были действовать не так.
Явиться не сейчас, ранним вечером, когда только начало темнеть, а ближе под утро. Подойти скрытно, быстро нас всех чем-нибудь вырубить, а потом уже разбираться, что к чему. Но у них, видимо, тоже было свое начальство, и оно требовало результата "вот прям щас", и сказало им "надо", и они ответили "есть", и взяли под козырек, и поперли, даже толком не представляя, с кем их придется схлестнуться.
— Пока не началось, я хочу напомнить вам одну важную, сука, вещь, — сказал Виталик. — Они, конечно, идиоты, но они — наши идиоты. Поэтому постарайтесь никого не убить. По возможности.
— Интересно, а они по отношению к нам аналогичным образом действовать будут? — поинтересовался Гарри, с сомнением глядя на большой черный пистолет, который ему только что вручили..