— Все идет точно по расписанию.
Он вошел и направился к лифту, пощелкивая пальцами и напевая про себя. Ему казалось, что он — глава мира, медленно движущегося вокруг него.
Мир, как хороший компьютер, тикал каждую 220-миллиардную секунды, двигаясь самым различным образом, но для Гаса это были просто колечки дыма.
— Пока я во главе этих неудачников…
Он вошел в лифт, погруженный в свои мысли, не замечая людей вокруг, которым, однако, показались странными его новые брюки из крокодиловой кожи.
Гас был занят своей мечтой, какой не было ни у кого другого. Он был счастлив.
Они были служащими компании «Уэбко».
Они отмечались на контрольных часах.
Они с механической регулярностью катались на своих стульях на подшипниках.
Глядя на их правильные костюмы и аккуратно приглаженные волосы, на ряд этих голов, Гас думал про себя:
— Эти неудачники не могут даже увидеть меня…
Его йо-йо упала, превратилась в маленькую тряпочку, полировавшую носки его ботинок. Все глаза в лифте следили за этим процессом. Гас мурлыкал себе под нос, не обращая внимания на далекий размеренный ритм. Любой в «Уэбко» был для него теперь лишь серебристой прозрачной тенью — а в голове его звучала невероятная музыка компьютера.
Его губы задвигались, издавая странные жужжащие звуки. Им вторили шумы компьютера, 220 миллиардов действий за этот день — день, принадлежавший ему.
То, что человек может играть с йо-йо в лифте «Уэбко», было, конечно, неслыханно. А в йо-йо Гаса была батарея, отчего игрушка светилась. Его товарищи следили за этим светящимся предметом, двигавшимся то вверх, то вниз.
— Я загипнотизировал этих людей…
Светящаяся йо-йо Гаса была оборудована микропроводкой, издававшей однотонную мелодию, а вокруг нее Гас строил что-то вроде губного саксофона, и служащие «Уэбко» следили за всем этим, хлопая глазами.
— Я так задурил им головы, что они видят только мой смутный облик…
Щелкнув пальцами, продолжая крутить йо-йо, он дождался, пока лифт открылся у его двери, и вышел. Он посмотрел на часы. Касса будет с минуты на минуту. Он возьмет свой последний чек на 143.80. Это немного, и Гас мог бы оставить его им. Но он видел пару шведских носков, которые хотел купить, и модный ремень из кожи боа-констриктора.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Далеко в Смоллвилле много ребят собралось на кегельбане. Это были просто смолльвиллские мальчишки и, как множество мальчишек их возраста по всей Америке, это были маленькие садисты. Два капитана уже набрали членов своих команд, а последним игроком, которого еще никто не взял, был Рики Ланг, робкий сын Лины Ланг. Один из капитанов посмотрел на него и фыркнул:
— Ладно, так и быть, возьму этого размазню.
— Тем хуже для тебя, — насмешливо сказал капитан другой команды, отцу которого принадлежала самая большая незаконная юридическая контора в городе.
— Ладно, — вздохнул первый капитан, — пусть идет.
Он подтолкнул Рики к своим ребятам, которые, как всегда бывает в американском городке, старались взять над ним верх и по возможности противодействовать его желаниям.
— Я просто не могу этого вынести, — сказала Лина Ланг, наблюдая происходящее из-за стола счетчика.
— Все у него будет в порядке, — сказал Кларк Кент. — Я знаю, Лина, я сам был последним лопухом.
В баре кегельбана несколько таких же специалистов помаленьку выпивали.
— Я забивал шары до самого конца, — сказал один из них, помахивая палкой.
— Нет, ты послушай… — его товарищ поднял палец. — Я тебе покажу, как надо делать…
Никто из них со дня рождения не катал ничего, кроме бутылок с пивом. Рядом с этими выдающимися спортсменами сидел Брэд Уилсон, тоже наслаждавшийся выпивкой, но при виде Лины Ланг его страсть медленно разгоралась и наконец он вышел из бара и направился к ней, на звук падающих шаров.
— Привет, душечка.
Он указал на ее сына Рики.
— Малыш подрастает, верно?
Уилсон взглянул на Кларка Кента:
— Ты все еще здесь?
— Вроде бы, — сказал мягко Кент.
Уилсон оглянулся на группу ребят, насмехавшихся над Рики Лангом, когда он пытался толкнуть шар. Уилсон придвинулся к Лине.
— Мальчику нужна только пара указаний опытного игрока, — он перевел взгляд на Кента:
— Спорю, тебе неизвестно, что я выигрывал приз всего округа по кеглям два года подряд?
— Нет, я не знал этого, Брэд.
— Настоящий атлет должен играть во все спортивные игры.