Юсуф кивает:
— Неплохая идея!
Тим отпирает дверь квартиры, и Маруша исчезает.
— Жди нас вместе с Изабель внизу.
— Ладно!
То, что я в курсе всех дел, объясняется очень просто: я постоянно подглядываю в дырку, навострив уши. Фу, ну и жара здесь, в рюкзаке! У меня даже весь ошейник взмок. Как это Тим не замечает, что таскает на горбу горячую печку? Наверное, оттого, что думает только о картинах.
Отправив Марушу на улицу, сыщики продолжают поиски. Тим продолжает превращать спальню в ядерный полигон — и все безрезультатно. Потом он идет в коридор и переворачивает вверх дном маленькую кладовку.
И вдруг он замирает на месте и испуганно зовет громким шепотом:
— Свен!.. Юсуф!..
Я прислушиваюсь: кто-то отпирает входную дверь. О боже! Юсуф и Свен, который проворно прячет камеру за спиной, пугливо сгрудились вокруг Тима.
— О! Да у меня, оказывается, гости! — раздается незнакомый мне мужской голос. — Господа, позвольте полюбопытствовать, что вы тут искали?
— Мы… мы… э… — мямлит Юсуф.
— Минутку! — говорит вдруг мужчина, у которого, похоже, мелькнуло какое-то подозрение. Я слышу торопливые шаги.
— Ах вы, сукины дети! — кричит он вдруг из соседней комнаты и быстро возвращается в коридор. — Где картины, соплячье вонючее?
Сыщики молчат, как в рот воды набрали. Мужчина повторяет свой вопрос и, после того как они второй раз отвечают ему минутой молчания, хватает моего хозяина за загривок. Тот вскрикивает.
— Слушайте меня внимательно, придурки! Сегодня вечером ровно в восемь вы приносите картины обратно. Если будете вести себя прилично, получите своего дружка живым и невредимым. И не вздумайте соваться в полицию, поняли? Иначе я сделаю из него отбивную!
— А-а! — вскрикивает Тим, потому что бандит, судя по всему, еще сильнее сдавил ему шею. Я слышу приглушенные всхлипывания моего хозяина.
— Вы поняли или нет? — спрашивает бандитская рожа, и Юсуф отвечает дрожащим голосом:
— Поняли.
— Ну, тогда вон отсюда! Сегодня ровно в восемь картины должны быть здесь, иначе этому засранцу несдобровать. Всё! Брысь отсюда!
Через три секунды раздается щелчок дверного замка.
— А ты у меня перестань ныть, понял? — рявкает бандит на Тима, который в ответ громко шмыгает носом. — И иди за мной!
Обнаружив в спальне оставленный Тимом хаос, он опять начинает ругаться:
— Ах ублюдки несчастные! Это же надо — что натворили! Чтобы через двадцать минут здесь был порядок, понял? А потом мы совершим маленькую автомобильную прогулку.
Он захлопывает за собой дверь и запирает дверь снаружи. Тим падает на кровать и ревет как белуга, истекая соплями и слезами. Конечно, я бы с удовольствием утешил своего хозяина. Но мне кажется более разумным оставаться пока на нелегальном положении.
Бедный Тим никак не может нареветься. Я и не знал, что мальчишки плачут ничуть не хуже, чем девчонки. Выше нос, парень! Освальд не бросит тебя в беде. А суперсыщик уж как-нибудь позаботится о том, чтобы с твоей рыжей головы не упал ни один волос.
ГЛАВА 26, в которой мне удастся кое-что сохранить. А именно: нервы!
Прошло немало времени, прежде чем Тим более-менее успокоился. Вот он наконец снимает рюкзак, ставит его рядом с кроватью и начинает наводить порядок в комнате. Первым делом он принимается за груду тряпок из платяного шкафа. Но не успевает он засунуть обратно в шкаф и половины вещей, как дверь комнаты открывается и на пороге появляется бандит.
— Э, да здесь ничего не изменилось! — возмущается он. Потом уже чуть-чуть приветливее прибавляет: — Ну-ну, не начинай опять реветь. Если твои дружки сделают все так, как я им сказал, с тобой ничего не случится. Так, а теперь пошли, мы с тобой сейчас прогуляемся, съездим на природу. А чтобы ты не видел, куда мы едем, мне, к сожалению, придется завязать тебе глаза. Как в кино, верно? Ха-ха-ха!
Очень смешно! Я слышу, как он отрывает кусок скотча.
— Ну как? Не больно?
— Нет… — бормочет Тим.
— О’кей. Тогда надевай солнечные очки и бейсболку. Смотри, не отходи от меня ни на шаг, пока мы не сядем в машину, понял? И не забудь свой рюкзак.
Он поднимает с пола рюкзак и сует его Тиму в руки. Мы выходим в коридор. Бандит оставляет Тима на минуту одного и идет в кухню. Когда он возвращается, я наконец вижу его лицо и сразу же узнаю его. Это та самая длинношерстная такса, что была на фотографии, которая попала в кадр во время видеосъемки в квартире Лысого, где меня чуть не заласкала насмерть эта злая ведьма питбультерьериха. О, пардон, предложение получилось длиннее, чем мой хвост. Впредь обещаю выражаться лаконичней.