Я выкладываюсь так, что у меня даже начинает звенеть в ушах. Странно — звон заметно усиливается! И вдруг до меня доходит, что это сирена полицейской машины. Она все ближе и ближе и вдруг резко обрывается. Наверное, машина остановилась на автостоянке. Ура!!!
Чтобы полицейским не пришлось меня слишком долго искать, я включаю лай на всю громкость. Бедный господин Штриве от ужаса уже окаменел, потому что я не даю ему прошмыгнуть в дом.
— Ну где же они? Ну где же они? — бормочет он, как заклинание.
Если бы он знал, что я жду полицейских с еще большим нетерпением…
И вот они наконец появляются — и оказываются моими старыми знакомыми. Они уже охотились на меня в Восточном парке, когда у меня морда была в сливках и Тим в последнюю секунду спас меня от расстрела.
Оба шерифа несутся по поселку с пистолетами наготове.
— Сюда! Он здесь! — кричит дед прерывающимся голосом, когда полицейские пробегают мимо его участка.
— Отойдите в сторону! — командует Большой. — Иначе мы можем вас ранить, когда будем стрелять в собаку!
Стрелять — в кого?! Господин Штриве осторожно делает несколько шагов в сторону. Я настолько обалдел, что даже не пытаюсь спастись. Значит, меня хотят пристрелить за то, что я попытался вызволить из беды своего хозяина и его друзей?.. Не знаю, как вы, а я, например, считаю, что это как-то не по-джентльменски.
В этот момент в соседнем саду появляются три преступника. «Вот оно — мое спасение!» — думаю я по крайней мере две секунды. Но полицейские не обращают внимания на эту троицу, а продолжают целиться в бедную собаку с перепачканной мордой.
— Что случилось, господин полицейский? — спрашивает Мюллер и выдавливает из себя ухмылку.
— Прошу вас побыть в укрытии, пока мы не разделаемся с собакой! — говорит маленький полицейский.
— Хорошо, — с готовностью откликается Мюллер и собирается вернуться в дом вместе со своими сообщниками.
Но тут вдруг в доме открывается окно и из него вылезают Юсуф, Свен и Изабель.
— Это воры! — орет Юсуф. — Арестуйте их! Они заперли нас здесь!
— Уходите! Спрячьтесь! Собака очень опасна!
— Чушь! — отвечает Свен. — Освальд совершенно нормальная собака! Вот эти трое в сто раз опасней!
— Кто? Мы? — притворно изумляется Прольберг и смеется. Его сообщники присоединяются к его смеху.
— Тихо! — орет полицейский. — Нам нужно обезвредить собаку!
Он поднимает руку с пистолетом и целится в меня. Я закрываю глаза и задерживаю дыхание — по-видимому, навсегда. Пришло время прощаться, друзья мои. Что толку причитать и скулить? В сущности, я прожил неплохую жизнь. Правда, она могла бы быть и чуточку длиннее. Но главное — чтобы на моем могильном камне не было таких отвратительных слов, как, например, «такса».
Но где же выстрел?
— Отстань от меня, паршивка! — слышу я вдруг голос большого полицейского и открываю глаза.
Изабель! Она прыгнула полицейскому на спину. Чтобы стряхнуть ее, он исполняет какой-то нелепый танец, но от Изабель так просто не отделаешься.
Воры решили воспользоваться неразберихой и потихоньку смыться. Я как раз собираюсь лаем привлечь к ним внимание, но тут из окна вылезают Тим с Марушей.
— Это воры! Они украли картины! — кричит мой хозяин. Я еще ни разу не слышал, чтобы он так громко кричал, — Вот доказательство!
Он держит в руках одну из картин. Изабель спрыгивает с полицейского и показывает на жуликов.
— Смотрите! Они хотят смыться! — кричит она.
На лице Прольберга появляется широкая улыбка.
— Я вас умоляю, господа! — сладчайшим голосом обращается он к полицейским. — Ну неужели вы поверите этим сумасшедшим?
Полицейские смотрят то на воров, то на картины. Потом обмениваются растерянными взглядами. Трудно сказать, у кого из них более беспомощное выражение.
Именно в этот момент раздаются решающие слова. И произносят их не сыщики, и не воры, и даже не полицейские. Как, по-вашему, кто? Нет, не угадали, не я. Только благодаря тощему деду, господину Штриве, который молча наблюдал этот переполох, воры не ушли у нас из-под носа. Он неотрывно смотрит на картину в руках Тима и вдруг растерянно лепечет:
— Это же… это же картина Грюттлинга. Ее на позапрошлой неделе украли из галереи. Была огромная статья в газете!
Маленький полицейский задумчиво чешет подбородок, потом спрашивает коллегу:
— А как же она могла попасть сюда, в дачный поселок?
— Спросите лучше воров, — советует Юсуф и показывает на Прольберга, Мюллера и третьего, которому уже явно не до ухмылок.