эпизод ночного дежурства, когда мы с охранником Пашей баловались коньячком и
смотрели жѐсткую порнуху. Или что мы вытворяли у меня в кабинете с сестричкой из
предродового отделения...
Оказывается, здесь я что-то вроде Казановы местного розлива. Мало мне жены и
тѐщи, так ещѐ и на работе... Махровая аморалка. Переборщил с этим Автор, шибко
переборщил. Почему, зачем нужно было делать из меня аморального типа? С роду о
таком не мечтал, даже в затаѐнных мечтах.
Угрызения совести терзали меня до самой входной двери, но едва она захлопнулась
за спиной, как от них и следа не осталось.
-Здравствуйте, Михал Михалыч! ЧУдно выглядите.
-Привет, Михалыч! Отдохнул? Впрягайся в трудовые будни...
Приветствия, улыбки со всех сторон, подначки:
-Михалыч, чтой-то у меня плохая проходимость труб. Когда примешь?
-Продуем, в порядке очереди.
-А може, вне? Невтерпѐж! Тебя ждала, никого не подпускала. Слиплось всѐ, поди.
-Смажем, разлепим.
-Когда зайти?
-Как зачешется, так сразу.
Вот и мой кабинет. У распахнутой двери уборщица тѐтя Зина выжимала половую
тряпку.
-О, Михал Михалыч! Доброго здоровьица! Как отдохнулось?
-Вашими молитвами.
13
-Да уж не забываем. Юрочка, сорванец, как на дрожжах растѐт. Не нарадуемся:
умненький...
Год назад к нам поступила дочь тѐти Зины, роды ожидались тяжѐлые, с патологией.
Остро стоял вопрос: кого спасать - мамочку или дитя? Заведующая роддомом Ольга
Денисовна просила мужа и мать роженицы подписать бумаги, что предупреждены о
возможном летальном исходе. Муж отказался, впал в истерику, хотел везти жену в другой
роддом. Стопроцентно не довѐз бы. Тѐтя Зина ревела белугой, валялась в ногах Ольги
Денисовны, умоляла спасти доченьку и внучека. Ольга Денисовна тщетно пыталась
убедить несчастную женщину, что без еѐ подписи в бумагах, не можем приступить к
операции.
Операцию сделал Михаил Михайлович, с подписью, но уже в других бумагах: под
свою ответственность...
И мамочка, и малыш остались живы. Михалыч вырос в глазах и приобрѐл лишний
десяток поклонниц.
А для тѐти Зины я стал что-то вроде архангела Михаила.
Я заканчивал переодеваться, когда вошла сестра Сонечка. Мы с ней уже четвѐртый
год. Чертовски хорошенькая вдовушка 28-ми лет: муж погиб в автокатастрофе. Двое
ребятишек. У нас с Сонечкой слаженная команда, понимаем друг друга с полуслова, с
полунамѐка. Тайно Сонечка давно неровно дышит ко мне, но природная нравственность
не позволяет дать волю чувствам. Я знаю это, и по-особому тепло отношусь, сильно
уважаю. Порой даже испытываю стыд в еѐ присутствии, когда намечается или уже
свершился грешок. Мы с Сонечкой по-настоящему дружим, отвергая мнение, что дружбы
между женщиной и мужчиной без секса не может быть.
В Первом варианте я был готов биться за эту точку зрения.
Во Втором - я верил в такую дружбу, но с оговоркой. Рано или поздно, только
наступит такой момент, когда секс явится к месту: как награда, как утешение, как, наконец, спасительный круг.
У нас с Сонечкой этот момент ещѐ не случился.
-Здравствуй, Миша. Как отдохнулось?
-Привет, привет. Соня, отдыхают на Багамах и Канарах, а в деревне пашут, сеют,
собирают урожай. Так что отдыхаем мы на работе. Что у нас плохого?
-Тьфу, на тебя! Постучи по дереву.
Я, шутя, постучал по голове, издал характерный деревянный звук.
-Ты уверен, что это дерево?
-А на что похоже?
-На медный тазик.
-Верно! Опять не ту голову навернул.
-Ребятишки здоровы?
-Как бычки и тѐлочки. А твои?
-Аналогично. Отправила на лето к маме...
Мы ещѐ немного поболтали, обменявшись семейными новостями, и приступили к
работе.
Обходы, осмотры, процедуры - ничего интересного. Если вы ждали пикантных
подробностей – например, репортаж с гинекологического кресла,- то это к другому
рассказчику.
Что-то около трѐх часов дня поступила сложная пациентка. Совсем ещѐ девочка,
едва семнадцать исполнилось. Шестой месяц беременности. Пьяный отчим-изверг
изнасиловал в извращѐнной форме. К нам поступила с обильным кровотечением.
Ребѐнок был жив, но и его и мамина жизни висели на волоске.
Моя задача была не дать оборваться этому волоску, сделать его толще и прочнее.
Не знаю как, но мне и моим помощницам это удалось. Мы были буквально в мыле,
когда положение относительно стабилизировалось.
14
Окончательно убедившись в этом, я поплѐлся принять холодный душ. Усталость
дикая. То ли сказался месячный перерыв, то ли последствия короткого сна между двумя