— Бессмертие, — пробормотал Рафаэль, когда они стояли на балконе, — ещё полностью не закрепилось в твоей системе. Но, — добавил он, — учитывая силу охотника, ты вполне сможешь пользоваться упрощённой версией вертикального взлёта, используя только мышцы.
Этот вариант намного труднее и каждый взлёт будет чертовски болезненным, даже после многих тренировок, но Елена не собиралась становиться лёгкой мишенью, особенно если может это как-то исправить. Она может и новообращённая бессмертная, но точно не лёгкая добыча, думала Елена, вглядываясь в плывущие облака. Вот он. Когда архангел стал спускаться к ней на скалу, его огромные крылья стали выделяться на фоне облаков, а концы, казалось, были объяты пламенем, отражая свет заходящего солнца, которое лишь только к вечеру соизволило появиться.
— Собираешься навестить директора Гильдии и её семью?
Убрав, выбившиеся из косы, пряди, она произнесла:
— Пошли со мной.
Он медленно моргнул.
— Там будут только близкие друзья, Елена. И на этот вечер они хотят, чтобы ты была их.
— Я становлюсь частью твоего мира… стань и ты частью моего. — Она заметила удивление на его лице, он не ожидал приглашения.
Рафаэль прижал её к себе, его тело — жёсткие мышцы, её — нежность.
— Что Сара и Дикон на это скажут?
Она провела рукой по крыльям, которые он раскрыл для неё, балуя себя прикосновениями.
— Архангел, ты ведь не боишься пары охотников?
В его глазах мелькнула голубая вспышка.
«Они предпочтут разорвать с тобой все отношения, чем пустить меня в свой дом. Помни, что я вытворял после Тишины».
— Нет. — Она знала, что-то иное лежит под тенью сомнений. — У тебя есть твоя Семёрка. У меня мои друзья, которые скорее лишаться правой руки, чем обдадут меня холодностью отношений.
«Такая преданность», — подумал Рафаэль. Он не был уверен, что смертные на такое способны, лишь Дмитрий, когда был человеком… и Елена.
— Я рад приглашению, — проговорил он. — Но приму его в другой день. Сегодня мне надо остаться здесь.
В бледно-серых глазах вспыхнуло подозрение.
— Что произошло?
— У меня встреча с Эйданом.
— Здесь? В Нью-Йорке?
— Я тоже удивлён, — Эйдан предпочитал уединение в Убежище. — Мы встречаемся в Башне.
Убирая непослушные пряди волос с лица, его супруга спросила:
— Мне тоже с тобой надо кое о чём поговорить.
— О чём, Охотница Гильдии?
— Мне больше не нужен телохранитель. Шалость Иллиума с вертолётом ясно дала понять репортёрам, что не стоит со мной связываться.
«Елена, ты моё сердце».
Он не позволит ничему случиться с ней.
Она отступила.
— Никаких цепей, Рафаэль.
Он положил руку ей на затылок и притянул обратно, не давая отойти.
— Я дал тебе много свободы, но в этом непоколебим.
Проснулся её характер.
— Ты мне ничего не давал. Я — твоя супруга, относись ко мне, как к равной!
Да, она так и думает, как смертная… даже рождённые ангелы оставались ранимыми в течение более ста лет, а Елена всю жизнь была смертной. Бессмертие едва коснулось её крови, не имея реального шанса пропитать каждую клетку.
«Охотница, в этом ты меня не переубедишь».
— Ладно, но мы будем каждый день об этом говорить, пока ты не начнёшь вести себя разумно.
До неё никто не осмеливался оспаривать его решения. До неё никто не любил его со всей силой души.
— По словам Дмитрия, самым разумным поступком было бы убить тебя в тот момент, когда мы встретились.
Она прищурилась.
— Прекрати отвлекать меня. — Неожиданным действием вывернувшись из его рук, она схватила маленькую сумку у своих ног. — Рафаэль?
Уловив мрачность её тона, он поднял взгляд к её дымчатым глазам, мечущим молнии.
— Охотница.
— Не подрезай мне крылья. Нас это обоих уничтожит.
С этими тревожными словами, она полетела над Гудзоном. Наблюдая за тем, как она исчезает за Манхеттеном и, зная, что Иллиум проводит её до дома директора Гильдии — где находился ещё один из его Семёрки на случай предотвращения нежелательных сюрпризов — он понимал, что она права. В клетке она никогда не будет счастлива. Но после того как его дважды чуть не лишили её, не был уверен, что может дать много свободы.