— Ох, как же мы не уследили за ребенком, — всплеснула руками Рануш. — Простите, Виктор Анатольевич, на кухне закрутились совсем… Ну, же, иди сюда маленький. Пойдем, тетя Рануш накормит тебя лапшой…
Ловко подхватив на руки мальчика, она двинулась в гостиную.
Виктор не понимал, что с ним происходит. Привыкший к тому, что его дочь и ее благополучие всегда были на первом месте, он был шокирован тем, что жена дяди бросила голодного мальчика в чужой комнате одного, а сама пошла есть.
Ярость - дикая, необузданная - разрывала его изнутри. Она бросила его сына голодным! Подумать только – в доме полно еды, а ребенок плачет от голода, потому что о нем забыли!
Понимая, что одной пощечиной может не отделаться, новоявленная родственница спряталась за спину Евгении и горько заплакала.
— Витя, возьми себя в руки, — умоляюще взглянула на брата Евгения. — Негоже, чтобы люди судачили о том, что ты ударил вдову в день похорон.
— Завтра утром чтобы была у меня в кабинете на третьем этаже Черной Башни, — опалив Софи полным ярости взглядом, хрипло выдохнул Виктор. — Мы с тобой обсудим вопросы воспитания. Поверь, я умею отпускать подзатыльники не хуже тебя. Если ребенок будет голодать или пострадает от плохого обращения, пощечиной ты не отделаешься. Я отделаю твое лицо так, что ни один ночной клуб не возьмет тебя танцевать.
Громко хлопнув дверью, он вышел из комнаты.
В большой столовой Рануш кормила мальчика куриной лапшой и ласково что-то ему рассказывала.
Друзья дяди по очереди жали ему руку, сочувствовали.
Но смерть родственника не волновала Виктора. Тревожные мысли роились в голове. Родительский инстинкт, пробудившийся после рождения маленькой Таисии, сводил его с ума. Ребенок, которого оставили без обеда в угоду жажде наживы, вряд ли рос счастливым рядом с такой матерью. Возможно, дядя ее хоть как-то сдерживал. А теперь у нее развязаны руки. Весь мир открыт. Наркотики, ночные клубы, беспорядочные связи – сыну вряд ли есть место в полном соблазнов мире Софи.
— Я постараюсь уговорить ее остаться в этом доме, — тихо сказала Евгения.— Когда гости разойдутся, попробую разузнать о дальнейших планах. А ты поезжай к жене, Витя. Сегодня слишком тяжелый день для разговоров о ребенке. Возможно, завтра Софи успокоится, и тогда можно будет снова поднять тему.
Виктор подумал, что сестра права. Ничего не случится, если мальчик останется в доме дяди под присмотром Евгении.
Перед отъездом он заглянул в гостевую комнату. Его сын тихонько сопел, свернувшись калачиком на диване. Он заснул. Одинокий и никому не нужный, он спал, поджав маленькие ножки, и всхлипывал во сне.
Виктор подошел ближе, укрыл его пледом и только после этого ушел.
Воспоминания о детстве, проведенном в доме дяди, мелькали перед глазами. Он чувствовал себя примерно так же, как и этот спящий мальчик. Никому не нужным подкидышем.
«Если я откажусь от него, то поступлю точно так же, как поступил со мной мой родной отец. Я просто не могу позволить собственному ребенку жить рядом с безответственной шлюхой, которая подсела на наркотики».
Но как сказать жене о том, что его самого жестоко использовали в своих интересах и даже не спросили, хочет ли он быть отцом?
«Мы ждем малыша. Как знать, чем обернется для Таши известие о моем сыне».
Нет, ей нельзя ничего говорить. Сейчас Таша уязвима, как никогда. Но возможно, ему удастся договориться с Софи. Деньги – самое мощное средство по управлению людьми. За приличную сумму и возможность жить в дядином доме она согласится молчать. А ему, пожалуй, не помешает выпить чего-нибудь покрепче, чтобы не свихнуться.
Глава 23. Софи
В жизни Софи не было ничего хорошего. Бедное и голодное детство. Несчастная, вечно забитая отцом-дебоширом мать. Грязная комната в общежитии с общей кухней и санузлом. Софи слишком рано познала, что такое мужчины. Благо, было кому учить. Девиц легкого поведения в общежитии хоть отбавляй. Подружки постарше научили ее краситься и вытягивать деньги у жадных до женской ласки мужчин.
Потом она научилась танцевать. Не хорошо, но сносно. В жутком клубе Янковского ей были рады.
Софи никогда не допускала проколов. О средствах защиты от венерических болезней и нежелательной беременности она знала лучше врачей из вендиспансера. В ее жизни был только один мужчина, по которому она тайно тосковала. Виктор Янковский – вот предел мечтаний юной Софи. Увы, Виктор брезговал клубом и почти никогда не заходил туда. А в тот вечер зашел. Он был очень пьян и постоянно говорил о ребенке, которого убила его подруга в угоду своей фигуре.