Поднеся руку к губам, стянул зубами перчатку и вгляделся в брачную татуировку. Магический орнамент был сложным, причудливым, даже красивым, но любоваться им не было желания. Для меня это знак неволи.
– Интересно, исчезнет ли татуировка, если брак так и не будет подтвержден?
– Не имею понятия, – буркнула, отворачиваясь. – Я собиралась заключить с Улвисом самый обычный брак, не магический. Такую дикость в Шерелье давно не практикуют.
Выйти замуж и родить ребенка, который бы объединил две ветви Ангабельдов, исполнить волю своего отца, который мечтал возродить магию Холода. «Жалкие осколки», – так называл нас он.
– Разве это правильно? – вдруг спросил мой случайный муж.
– Что правильно?
Солнце било в глаза и, сложив ладонь козырьком, я приставила ее ко лбу.
– Насколько мне известно, Улвис Ангабельд – твой родственник, – пытливо произнес этот Фрид, делая шаг ко мне.
– Дальний. Из побочный ветви… – не хотелось это обсуждать. Особенно с ним. – И вообще это не твое дело.
– И все же…
– У меня есть долг, есть уговор, и я буду ему следовать до конца, – перебила я настырного южанина. Зачем лезет, какое ему до меня дело? И так ведь все испортил. – Только смерть меня остановит.
– Все настолько серьезно?
– Тебе не понять.
И вдруг он усмехнулся. Как-то слишком понимающе, так, будто думал, что знает все мои секреты.
– Любишь его?
От наглости и бестактности вопроса перехватило дыхание, а в лицо хлынула краска. Но я ответила, с наслаждением глядя ему в глаза:
– Люблю. Так сильно и страстно, как только может любить женщина. Но тебе не понять и этого. Если не удастся разорвать наш брак, я выжгу татуировку каленым железом и стану женой Улвиса. Настоящей женой, а не случайной!
Я выкрикнула это слишком громко и торопливо коснулась пальцами рта. Но звук моего голоса уже разлетелся по долине, показалось – вот сейчас тролли оживут и бросятся на нас.
– Сколько в тебе злости, Фардана Ангабельд. Своей горячностью ты не похожа на северянку, – он поправил пряжку ремня и, обернувшись, бросил взгляд в сторону вулкана. – Думаю, те твари скоро нас нагонят. Идем, княжна. Ты ведь уже отдохнула?
Муженек сделал несколько глотков из фляги и предложил мне. Хотелось пить до жути, в горле пересохло, но я отказалась. Здесь должны быть родники, вот тогда и напьюсь, а касаться горлышка фляжки после того, как ее касались чужие губы, противно.
Он лишь усмехнулся и заметил:
– Гордячка. Самое страшное, что ты можешь от меня подхватить, это красноречие и неземное обаяние.
Стереть бы с лица эту наглую усмешку. Но я только фыркнула и отвернулась.
– Мертвые волки куда обаятельней тебя, убийца, – и зашагала прочь.
– Я называл тебе свое имя!
– Вот и оставь его при себе.
– Ты жалишь, как змея, – он нагнал меня уже через три шага.
Я чувствовала, как жжется его взгляд. Будто наклоняешься к костру, а жар в это время облизывает кожу. Одно неосторожное движение, и огонь оставит волдыри.
Эти ощущения были такими острыми, что даже пугали. Я к такому не привыкла. На меня никто не смотрел так.
– Со своим настоящим мужем я буду кроткой и ласковой. Только для начала с тобой разделаюсь. Медленно и жестоко.
Зачем я это говорю? Зачем продолжаю с ним пререкаться? Не проще ли делать вид, что рядом со мной никого нет? Да, убить сейчас он меня не сможет, но навредить – вполне.
– Я даже завидую этому Улвису. Любопытно поглядеть на тебя ласковую и кроткую.
Слава богам, южанин пока не спешил воплощать в жизнь мои страхи. Я даже глянула искоса – не злится.
– Не дождешься. Мы вместе до того момента, как будет разорван нежеланный брак. А после… все решат боги.
Он кивнул, и с лица сползла саркастическая маска. Взгляд посерьезнел.
– Знаешь, Фардана, – он перешагнул трещину, раздавив сапогом кустик пушицы – белые семечки, похожие на шерстяные комочки, брызнули во все стороны. – Я не лгал, когда говорил, что не желаю тебе зла.
– Ты говоришь это в сотый раз. Просто хочешь успокоить совесть. Сейчас я могла быть мертва, – злость нахлынула с новой силой, потянула в омут с головой. – Может, поделишься, почему ты хотел это сделать?
– Не сегодня.
– А когда? Я имею полное право знать, почему рухнула моя… – не успела я закончить фразу, как спина впечаталась в холодный камень, а рука проклятого южанина зажала губы.
– Тихо ты, не ори, – глаза, оказавшиеся слишком близко, опасно сверкнули.
Глава 4
Фардана
Мы оба замерли. Прислушались. Я видела, как тяжело вздымается его грудь. Ноздри щекотал еле уловимый запах мужчины.
– Арррх… – выругался он сквозь зубы, а потом зашипел, потому что я укусила его ладонь сквозь перчатку. – Зубастая бестия.