Волки тянули носами и скалились, злые оттого, что их перехитрили. Они выглядели так, будто их выплюнуло подземное царство – обитель Эльдруны. Невольно отпрянув, я зацепила южанина и почувствовала, как на плечи ложатся чужие ладони.
– Не люблю, когда ко мне прикасаются, – вывернулась и, сохраняя невозмутимое выражение лица, зашагала прочь. Не буду оборачиваться, не буду смотреть на Хальфовых псов и на муженька, который всего лишь сменил маску.
– И мысли не было! – ответил он, но в голосе не было ни капли сожаления.
Мерзавец.
– Пошли! Чем скорей уберемся отсюда, тем лучше.
Матушка Метель и Отец Холод! За что мне все это?
Спиной я чувствовала бешенство прислужников смерти. Они клацали зубами и метались вдоль берега, не зная, что делать дальше. В воду никто из них больше не совался, и постепенно тиски страха разжались – успеем уйти. Успеем. Хальфу до меня не дотянуться.
Фрид
Недаром говорят, что Север скрывает в себе не только небывалые чудеса, но и самые страшные кошмары, какие южный человек не в силах вообразить. Обычно они выползают во время Темной ночи, но это…
Я не мог подобрать слов.
Магия смерти была запрещена в Этьюрдане. Ее последователей истребили давным-давно, а тут – пожалуйста! Правитель одного из северных княжеств не стесняется использовать умертвий.
Я понимал страх Фарданы, у самого волосы дыбом вставали от того потустороннего чувства, что вызывала близость тварей. Душу выворачивало наизнанку, а в голову лезли мерзкие мысли о северянке и о том, что она слабей…
Княжна оказалась упрямой. Даже смотреть в мою сторону не хотела, а слова цедила сквозь зубы, когда я предложил свою помощь. Гордячка… И эти стопы ее… голые… на холодных камнях. Узкие и маленькие, хотя с ее ростом размер их должен быть куда больше. Она была одета полностью, закутана до самого подбородка, но эти ноги выглядели откровенней всего того, что я видел раньше. И ее растрепанная коса с завитками у висков, и разрумянившиеся щеки…
И как убить ее теперь, когда она стала мне женой, хоть и случайной? И когда безликая жертва успела обрести лицо.
Сумасшедший. Знал бы отец, знали бы братья…
Впрочем, они и так обо мне не лучшего мнения.
Эти мысли скользнули и растаяли, когда я увидел радугу над водой. Фардана не замечала, как та блестела в ее волосах, отражалась в темных зрачках, когда мы стояли за водопадом. А потом я все-таки подхватил свою вредную женушку, иначе бы упала. Ожидал, что вцепится мне в лицо, но она повела себя на удивление тихо и покладисто.
И, конечно, даже спасибо не сказала. Трясясь от страха и продолжая строить из себя невозмутимую правительницу, натягивала чулки и сапоги, пока на том берегу истекали вонючей слюной твари. В следующий раз, если они каким-то образом нас настигнут, придется использовать пламя. Вдруг поможет? Сейчас же мне необходимо подкопить сил. Здесь они восстанавливаются очень медленно, и солнце холодное, северное, совсем не помогает.
Мы отправились дальше по долине Троллей, оставляя за спиной стаю мертвых волков. День был в самом разгаре, то здесь, то там лежали пласты снега и льда, а рядом горел алый лишайник, зеленел мох и росли странные мелкие кустики – это было дико. Необычно. Красиво даже.
– Что с тобой, южанин? – спросила княжна в своей обычной манере.
– Думаю о том, растут ли у вас на севере нормальные деревья.
– А ты повеситься хотел? Высоты не хватает?
Грубиянка. У нас на юге женщины не позволяли себе разговаривать с мужчинами в таком тоне, даже с врагами. Ценилось умение льстить, обходить острые углы и лгать. Говорить лишь то, что собеседник хотел услышать. Фардане в нашем мире пришлось бы худо.
– Тебя привязать, если продолжишь хамить и огрызаться.
Она вздохнула возмущенно, но ничего не ответила. Лишь нахмурилась и перекинула волосы на грудь, стала перебирать спутанные пряди.
– Я не хочу с тобой ругаться, северяночка. Сейчас мы в одной лодке.
– А что потом? – Фардана взмахнула ресницами, и в глазах мелькнула тревога – но только на краткий миг. – Ты только притворяешься любезным, южанин, а сам думаешь, как бы поскорее воткнуть мне нож в сердце.
– Сейчас надо просто выжить, – перебил я. – Например, подумать о еде. У меня в желудке уже два дня ничего не было.
– Да как ты можешь думать о еде в такой момент?! Ох уж эти мужчины… – проворчала она, и показалось, что с огромным удовольствием приготовила бы жаркое из меня, предварительно изрубив на куски. Таким взглядом можно было и резать, и воспламенять.
– Магам надо хорошо питаться. Да и тебе не помешает подкрепиться, если хочешь скорей восстановить резерв.